8 ответов
11.11.2021 в 00:04
Терпеть не могу.А кто это?................................
Полезный ответ
Бесполезный ответ
11.11.2021 в 00:05
Все. Обожаю...............................................
Полезный ответ +3
Бесполезный ответ
11.11.2021 в 00:05
«Преступление и наказание» естеснно ...
Полезный ответ +2
Бесполезный ответ
11.11.2021 в 00:09
Все великое пятикнижие. Скверный анекдот из ранних.
Полезный ответ
Бесполезный ответ
11.11.2021 в 00:10
То, от которого Чубайс в истерике бьется и слюнями брызжет ))
Не в курсе? Поинтересуйтесь, забавно и неожиданно.
Не в курсе? Поинтересуйтесь, забавно и неожиданно.
Полезный ответ
Бесполезный ответ
11.11.2021 в 00:12
Н.Д.Фонвизиной
Не знаю, но по Вашему письму я угадываю, что Вы с грустию нашли опять родину. Я понимаю это; я несколько раз думал, что если вернусь когда-нибудь на родину, то встречу в моих впечатлениях более страдания, чем отрады. Я не жил Вашею жизнию и не знаю многого в ней, как и всякий чело...
Показать весь текст
Н.Д.Фонвизиной
Не знаю, но по Вашему письму я угадываю, что Вы с грустию нашли опять родину. Я понимаю это; я несколько раз думал, что если вернусь когда-нибудь на родину, то встречу в моих впечатлениях более страдания, чем отрады. Я не жил Вашею жизнию и не знаю многого в ней, как и всякий человек в жизни другого, но человеческое чувство в нас всеобще, и, кажется, при возврате на родину всякому изгнаннику приходится переживать вновь, в сознании и воспоминании, всё свое прошедшее горе. Это похоже на весы, на которых свесишь и узнаешь точно настоящий вес всего того, что выстрадал, перенес, потерял и что у нас отняли добрые люди. Но дай Вам Бог еще долгих дней! Я слышал от многих, что Вы очень религиозны, Н<аталия> Д<митриевна>. Не потому, что Вы религиозны, но потому, что сам пережил и прочувствовал это, скажу Вам, что в такие минуты жаждешь, как «трава иссохшая», веры, и находишь ее, собственно, потому, что в несчастье яснеет истина. Я скажу Вам про себя, что я — дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоила и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных. И, однако же, Бог посылает мне иногда минуты, в которые я совершенно спокоен; в эти минуты я люблю и нахожу, что другими любим, и в такие-то минуты я сложил в себе символ веры, в котором всё для меня ясно и свято. Этот символ очень прост, вот он: верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпа<ти>чнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной.
Не знаю, но по Вашему письму я угадываю, что Вы с грустию нашли опять родину. Я понимаю это; я несколько раз думал, что если вернусь когда-нибудь на родину, то встречу в моих впечатлениях более страдания, чем отрады. Я не жил Вашею жизнию и не знаю многого в ней, как и всякий человек в жизни другого, но человеческое чувство в нас всеобще, и, кажется, при возврате на родину всякому изгнаннику приходится переживать вновь, в сознании и воспоминании, всё свое прошедшее горе. Это похоже на весы, на которых свесишь и узнаешь точно настоящий вес всего того, что выстрадал, перенес, потерял и что у нас отняли добрые люди. Но дай Вам Бог еще долгих дней! Я слышал от многих, что Вы очень религиозны, Н<аталия> Д<митриевна>. Не потому, что Вы религиозны, но потому, что сам пережил и прочувствовал это, скажу Вам, что в такие минуты жаждешь, как «трава иссохшая», веры, и находишь ее, собственно, потому, что в несчастье яснеет истина. Я скажу Вам про себя, что я — дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоила и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных. И, однако же, Бог посылает мне иногда минуты, в которые я совершенно спокоен; в эти минуты я люблю и нахожу, что другими любим, и в такие-то минуты я сложил в себе символ веры, в котором всё для меня ясно и свято. Этот символ очень прост, вот он: верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпа<ти>чнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной.
Полезный ответ
Бесполезный ответ
Добавить ответ
Похожие вопросы
16.02.2024 в 15:11
Похожие вопросы
- Назовите главное произведение Федора Достоевского?
- Людям нравится ощущать себя святыми мучениками, заложниками страстей. Согласны ли вы со словами Достоевского?
- Как звали Достоевского?
- Начнем разговор с Достоевского?
- Почему нельзя говорить обожаю?
- Знаете ли вы, что этот год объявлен в России годом семьи, любви и верности? Почему многие начинают знакомства тут с обмана? Способны ли они на верность? Можно ли верить им после этого? Является ли это защитной реакцией от господства повсеместной лжи?
- После 50 прочёл Достоевского, не поверите, очень понравились Идиот и Братья Карамазовы. Неужели школьники способны понять?
- Почему здороваются правой рукой?
- Почему истребляли евреев во время второй мировой?
- Лучшая книга Достоевского?
© 2008‒2024 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 25 898 286 человек