Мы в социальных сетях:

О нас | Помощь | Реклама

© 2008-2024 Фотострана

Реклама
Получить
Поделитесь записью с друзьями
Максим
Максим
Печально удивляется Павел. Это опять что-то перед ним новое. Как-никак — он думал, что желание тела женщины предполагает расположение к ней, ежели нелюбовь; хотя бы тень расположения или приязни, а вот сейчас этот стремится к женщине и искренне волнуется, добиваясь ее, но называет ее «проклятой бабой», то есть ненавидит и презирает, и все-таки стремится. Это было так неясно, и загадочно, и странно, что не мог остаться без разъяснения Павел.

— Ты называешь ее «проклятой», ты презираешь ее, как же ты можешь желать ее?

Лицо Умитбаева непроницаемо, глаза сощурились, совсем угасшие глаза.

— Да, я ненавижу ее и охотно бы убил или зарезал, но в то же время так желаю ее, что не могу спать.

— Это что-то странное, Умитбаев. Согласись, что ненормально и уродливо это.

— Пусть.

— Согласись, что ты сам сделался ненормальным.

— Пусть.

— Ненавидеть — и в то же время стремиться; презирать всю — и добиваться тела, которое презираешь… Разве это не все равно, что сказать: «Ненавижу любовь свою», «ненавистная любовь».

И качает головой Умитбаев, лицо его совсем серое в зеленых тенях предутра, глаза больные, угасшие, на висках слипшиеся волосы — как клочки шерсти.

— Да, ты верно сказал: бывает любовь, исполненная ненависти, и вот этой любовью я люблю ее.

— Опомнись, Умитбаев, что только ты говоришь!

— Если б можно было, я бы воткнул в нее этот ножик. Я бы смотрел на нее, как лежала бы она и смотрела на меня. Тогда бы она не сказала: «Уходи прочь, я не хочу тебя!»

— Умитбаев, ты совсем болен. Как раньше меня ты, теперь я повезу тебя насильно в Москву.

— Пусть в Москву, только я сначала зарежу ее.

— Я не хочу слушать глупостей, Умитбаев, мне неприятно, что ты у меня здесь это говоришь.

— Вот потому, что я здесь, я и не делаю этого. Ежели б в степи был я, в степи или ауле… — Голос киргиза понижался до скрипящего шепота, и в сумраке комнаты делалось страшно.

— Все говорит в тебе, Умитбаев, твоя монгольская кровь. Дикая душа твоя, руки дикие — и сердце свое и душу ты ничем не образовал.

— Пускай! Я хочу ее.
Рейтинг записи:
5,5 - 5 отзывов
Нравится2
Поделитесь записью с друзьями
Максим Максим
Николай Александрович Крашенинников. Целомудрие.
Людмила. Людмила.
Как же много в нас непризнанной и непринятой -"темноты"! Это отвержение темной колоссальной силы,от которой мы отказываемся. Вот такая любовь получается.
Людмила. Людмила.
Игнорировать эту силу или бороться с ней бесполезно. Она таким варварским способом буквально приглашает нас обратить на нее свое пристальное внимание ,от чего она расслабляется и осветляется успокаивается .Эта сила" берется" только признанием и о с о с н а н и е м ее в себе.
Наверх