Мы в социальных сетях:

О нас | Помощь | Реклама

© 2008-2024 Фотострана

Реклама
Получить
Поделитесь записью с друзьями
Максим
Максим
IV

Блаженные созданья, слышал я,
Как вы перекликались, в этот час
Смеялось небо, радуясь за вас;
В венке цветочном рад
Я разделить стократ
Всю полноту, блаженство бытия!
О злая доля! Был бы я
Угрюм, когда сама Земля
Украсила наряд
Блаженным утром Мая,
И ребятня шалит играя,
И в тысяче долин вокруг,
Куда ни бросишь взгляд,
Цветы раскрылись вдруг
И льнёт Младенец к ласке материнских рук.
Я слышу, слышу, радостно внимая,
Но Поле есть одно, в нём Дерево одно —
Мне говорят о том, что сгинуло давно,
И вторит им фиалка,
Что сгинувшего жалко:
Ужель видений свет сошёл на нет?
И где они сейчас — мечта и славы свет?


V

Лишь сон и забывание —рожденье
Душа — Звезда, что к жизни восстаёт,
Но мы не знаем, где её заход,
Издалека её явленье,
Не в полном забытье,
Не в полной наготе, —
Но странствуя, как Славы облака,
Снисходим мы от Бога, свысока:
Младенчество есть наш небесный дом!
Пусть с возрастом темницы гуще тени,
Но мальчик видит свет, его исток;
Он рад, и день за днём,
На запад держит путь, забыв восток,
Но юноша — ещё служитель,
Природа — храм его, обитель,
В пути сойдёт как озаренье
Великолепное виденье;
А взрослый наблюдает, как на нет
Мечту низводит злободневный свет.
Рейтинг записи:
5,5 - 5 отзывов
Нравится1
Поделитесь записью с друзьями
Максим Максим
Вильям Вордсворт
Откровения о бессмертии, навеянные воспоминаниями раннего детства.
Людмила. Людмила.
Младенчество есть наш небесный дом!
Пусть с возрастом темницы гуще тени,
Но мальчик видит свет, его исток;

Ведь,так и есть?
Светлана Светлана
еликий романтик, мастер "озерной школы", последователь
Шекспира, Дж. Чосера -отца английской поэзии, Эдмунда Спенсера, поэта елизаветинской эпохи. Для Вильяма Вордсворта главное в поэзии - природа и ее душа:
Господень мир, его мы всюду зрим,
И смерть придет, копи или расходуй.
А в нас так мало общего с природой,
В наш подлый век мы заняты иным.

Играет море с месяцем златым,
Светлана Светлана
Порхает ветер, опьянен свободой,
Иль спит и копит мощь пред непогодой.
Что нам с того! Мы равнодушны к ним.

Мы для всего чужие. Боже правый,
Зачем я не в язычестве рожден!
Тогда, священной вскормленный дубравой,

Я видел бы веков минувших сон.
При мне б из волн вставал Протей лукавый,
При мне бы дул в крученый рог Тритон.
Наверх