Моё детство прошло в Баргузине. В 12 лет я был уже самостоятельным и мог свободно гулять, размышлять и делать выводы. Однажды я услышал, как местные старушки говорили, что надвигается катастрофа. Мне стало интересно. До меня дошло, что в 2000-м году наступит Конец Света. Как это произойдёт, никто не объяснил, но я понял - будет что-то ужасное. Я прикинул, к тому моменту мне будет 44 года, я буду уже старый, а до этого возраста не так-то просто дожить. Окружающая действительность таила в себе массу опасностей. Можно было пострадать от внешних причин или от собственной глупости. Мне казалось, что время идёт очень медленно, и до 2000-го года ещё, как до Луны. Я хорошо запомнил эту круглую дату и решил, что, если я доживу до Конца Света, это будет замечательно.
Отец мне рассказывал, как в детстве во время войны, летом и зимой он и другие дети 14 лет и старше работали в колхозной рыболовецкой бригаде. Как только деревенские дети подрастали, с наступлением лета их отправляли с бригадами на Байкал. Оттуда они возвращались, отполированные морским ветром и байкальской водой - загорелые, окрепшие и мускулистые. Иногда их снимали с рыбалки, чтобы они могли помочь на сенокосе – почти у всех дома в семье были коровы. Я думаю, после этого дури у них оставалось поменьше. Летом рыбаки ходили в лодках на вёслах или под парусом вокруг Святого Носа в Чивыркуйский залив. Зимой они передвигались на лошадях. Зимой было сложнее: крепкие морозы и толстый лёд с коварными трещинами.
Однажды летом мне сказочно повезло. Мой отец отправил меня на неделю погостить в деревню Макаринино к своему младшему брату Анатолию. Дядя Толя был бригадиром. Он согласился взять меня с собой на Байкал. Бригада не выступала против моего присутствия, но рыбаки смотрели на меня сурово и недружелюбно. Мы выходили "в море" во второй половине дня на большой колхозной деревянной лодке с дизельным мотором. Бригада состояла из 4-5 человек.
Как можно было в огромном Байкале угадать место для постановки сетей и их расположение? Я этого не понимал, но лишние вопросы задавать здесь я не рисковал. Дядя Толя внимательно изучал, откуда дует ветер и советовался с бригадой. Рыбаки – народ суровый, и я старался им не мешать. Они ставили большую «морскую» сеть с бочками на концах, прямо в лодке на волнах варили чай и отдыхали до 5-ти часов утра. Бочки служили маяками для проходящих мимо пароходов и катеров, которые могли случайно повредить снасти.
Однажды ночью мимо нас торжественно проплывал огромный теплоход «Комсомолец». Он был весь в огнях и выглядел в моих глазах, как легендарный Титаник. Проходя мимо нас, он громко рявкнул, как лев на собачку.
Когда дует свежий ветер (на Байкале он всегда свежий), можно лежа на спине прямо на палубе смотреть в ночное небо. Фонарь на вершине мачты бегает по небу и выписывает замысловатые фигуры на фоне многочисленных звёзд. Звёзды покачиваются, и наш красный огонёк вертится между ними, как зайчик.
Солнце на Байкале летом встает рано. Правда, однажды был такой сильный туман, что у меня возникла большая загадка - как рыбаки определяют куда плыть, кругом - сплошное молоко. Однако после подъема рыбаки спокойно выбирали сеть, рыбу складывали в ящики и шли в Усть-Баргузин на пристань, сдавать рыбу на рыбокомбинат. Лодок у пристани собиралось много. Рыбаки таскали ящики на рыбоприемный пункт и весело между собой обменивались новостями. Пока одни сдавали рыбу, другие перебирали и чинили сети. Прямо у причала в большом закопченном ведре варился обед. Обычно, это была уха из омуля, однажды даже из осетра. Как-то раз наши рыбаки начали ворчать между собой, что им надоело каждый день есть на обед уху из омуля, давайте, говорят, сегодня сделаем уху из налима. Мне это было забавно слышать. Свежая уха была великолепная. Я запомнил рецепт, и это мне очень пригодилось в дальнейшем.
Однажды мы пошли в море, когда был сильный ветер со стороны Баргузина. В реке волны были не большие, но стоило лодке пройти устье реки - я подумал, что наступает Конец Света, волны были огромные. Мы вылетали на гребень, потом летели вниз так, что соседние волны были выше нашей лодки. Летели брызги, ветер, кажется, выл. Рыбаки поглядывали на меня с любопытством, они понимали моё состояние. Я видел, что лодку никто не собирается поворачивать обратно. Мне стало очень тоскливо, но я понял, что если я буду пищать, то мне будет позор на всю жизнь, и в море меня больше не возьмут. Тогда я сказал себе, - Если утону, то вместе со всей бригадой. Дядя Толя мой был спокоен и невозмутим, и я постепенно пришёл в себя. Утром мы, как обычно, сдавали рыбу на пристани в Усть-Баргузине. Про одну лодку рассказали, что её разбило этой ночью в шторм. Ударом волны выбило доску в днище, и лодка стала заполняться водой. Рыбаки чудом спаслись. Это действительно чудо, поскольку раньше у рыбаков не было ни мобильных телефонов, ни раций. В этот день погода ещё больше испортилась, ветер переменился, и в море уже никто не пошел. Наши рыбаки отдыхали по домам, отсыпались. Я гулял по деревне. Когда звали пить чай, я садился за стол и мне мерещилось, что самовар на столе передо мной монотонно раскачивается из стороны в сторону. Потом мы еще несколько раз выходили в море, и я заметил, что наши рыбаки стали относиться ко мне более дружелюбно.
Александр
/
Моё детство прошло в Баргузине. В 12 лет я был уже самостоятельным и мог свободно гулять, размышлять ...
Поделитесь записью с друзьями
Посмотреть ещё 5 фотографий
Подборка прекрасных идей для небольших балконов
Посмотреть ещё 6 фотографий
© 2008‒2024 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 27 021 381 человек
Следующая запись: Деревня меня очаровала. Это я сейчас понимаю, какой там был опьяняющий воздух. Я отвлекусь немного и ...
Лучшие публикации