
Когда-то я наткнулся на фразу: «Придёт время, и чтение станет уделом элит».
Сначала она показалась мне странной, почти надменной. Но чем дальше живу, тем яснее понимаю её правду. В мире, где внимание распадается на секунды, на короткие ролики, вспышки новостей и заголовки, книга требует совсем иного.
Она требует тишины.
Сосредоточенности. Терпения. Умения быть один на один со словом.
Не каждый готов к этому испытанию. И потому круг тех, кто читает по-настоящему, сжимается. Выходит, элита — это вовсе не те, у кого власть и деньги. Элита это те, кто умеет услышать чужую мысль до конца.
А ведь когда-то и образование у нас было другим. Советское, говорят, по духу было дворянским. Не по происхождению, а по форме. Там ценили ясность, стройность, уважение к слову. Учитель был не только у доски, он был наставником. Там, где сегодня слышишь: «А зачем тебе это», раньше учили: «Стыдно не знать».
И это «стыдно» не унижало. Оно выпрямляло внутреннюю спину.
Я чувствовал это ещё ребёнком. В библиотеке пахло яблоками и старыми страницами. Книги лежали стопками, каждая как мост в другой мир. Чтение было не обязанностью, а встречей. В этих встречах формировалась выправка души.
Теперь понимаю: школа, которая казалась обычной, на самом деле была школой достоинства. Там воспитывали привычку доводить мысль до конца, беречь форму, держать планку. Может быть, именно в этом и заключалось её дворянство.
Сегодня легко довольствоваться пересказами и ключевыми словами. Но краткость без глубины — это степь без ветра. Простор есть, а дышать нечем. Книга — это хлеб. Его нельзя глотать кусками. Его нужно ломать, пробовать, делиться им.
И наверное, правда: книги останутся уделом немногих. Но эти немногие, те, кто умеет слушать текст до конца, и будут менять мир.
© Раимов Мади
Сначала она показалась мне странной, почти надменной. Но чем дальше живу, тем яснее понимаю её правду. В мире, где внимание распадается на секунды, на короткие ролики, вспышки новостей и заголовки, книга требует совсем иного.
Она требует тишины.
Сосредоточенности. Терпения. Умения быть один на один со словом.
Не каждый готов к этому испытанию. И потому круг тех, кто читает по-настоящему, сжимается. Выходит, элита — это вовсе не те, у кого власть и деньги. Элита это те, кто умеет услышать чужую мысль до конца.
А ведь когда-то и образование у нас было другим. Советское, говорят, по духу было дворянским. Не по происхождению, а по форме. Там ценили ясность, стройность, уважение к слову. Учитель был не только у доски, он был наставником. Там, где сегодня слышишь: «А зачем тебе это», раньше учили: «Стыдно не знать».
И это «стыдно» не унижало. Оно выпрямляло внутреннюю спину.
Я чувствовал это ещё ребёнком. В библиотеке пахло яблоками и старыми страницами. Книги лежали стопками, каждая как мост в другой мир. Чтение было не обязанностью, а встречей. В этих встречах формировалась выправка души.
Теперь понимаю: школа, которая казалась обычной, на самом деле была школой достоинства. Там воспитывали привычку доводить мысль до конца, беречь форму, держать планку. Может быть, именно в этом и заключалось её дворянство.
Сегодня легко довольствоваться пересказами и ключевыми словами. Но краткость без глубины — это степь без ветра. Простор есть, а дышать нечем. Книга — это хлеб. Его нельзя глотать кусками. Его нужно ломать, пробовать, делиться им.
И наверное, правда: книги останутся уделом немногих. Но эти немногие, те, кто умеет слушать текст до конца, и будут менять мир.
© Раимов Мади

Следующая запись: ART-студия.
Лучшие публикации