Здесь выдают
ставки
ставки
Дима
/
– Очень наивно думать, – говорит он, пристально глядя в небольшой зал, – что подобная операция под силу самим людям…

– Очень наивно думать, – говорит он, пристально глядя в небольшой зал, – что подобная операция под силу самим людям…
Он развивает свою мысль: изменения происходят не в одном лишь дольнем мире, они случаются и выше. Война идет не только между землей и Небом, но и между разными небесами. Небо остается Небом, оно всегда висит над человеком, но небесные администрации меняются. Узнать, кто именно занимается нами в любой исторический момент, на самом деле просто – достаточно посмотреть, во что мы верим.
Как раз в конце Средневековья духовное пространство Земли буквально перевернула могучая древняя сущность, демоническая или божественная, как кому нравится. И все другие человеческие боги… нет, не то чтобы исчезли – просто в одночасье стали смешными фигурками из церковного картона… Бонье показывает в качестве иллюстрации сложенного из бумаги человечка.
– Что же это за сущность? – спрашивает он.
И сам себе отвечает: этот дух был известен людям давно и всегда принимал активное участие в жизни человечества под разными именами. Это он, если разобраться, и дал людям власть над миром. Но прежде он никогда не выходил на передний план и не сметал со своего пути всех остальных богов с их смешными титулами и претензиями. Дух этот парадоксален – его знают все, и одновременно он скрыт и действует из тени.
Был лишь очень краткий период в Новейшей истории – всего пара лет – когда он вновь позволил открыто поклоняться себе в храмах. Но роль проявленного божества в новую эпоху ему не понравилась, и после своей полной победы над прочими человеческими богами он вернулся за кулисы, как бы отрицая свое существование.
Пожилые масоны при этих словах с улыбкой кивают; они понимают, о чем идет речь. Молодежь в недоумении и просит Бонье разъяснить свои слова. Он соглашается – у него даже припасены слайды.
В 1793–1794 годах в революционной Франции распространяется так называемый культ Разума – culte de la Raison. Выходит декрет о запрете католического богослужения, и христианские церкви начинают насильно превращать в храмы Разума («точь-в-точь, – замечает Бонье, – как за триста лет до этого их превращали в мечети в Константинополе»).
Это был вот именно что культ – со своими богослужениями и ритуалами, в качестве которых использовались парады и карнавалы («карнавализьм , – мрачно подмечает Голгофский, – был мобилизован этой сворой сразу и навсегда»).
Другая характерная черта культа – иконоборчество, уничтожение прежних святынь. Но это не был атеистический погром, вовсе нет. В 1793 году у культа Разума появилось даже что-то вроде своего оракула: в ходе церемонии, проводившейся внутри захваченного Нотр-Дама (да-да), некая артистка Парижской оперы была коронована как «Богиня Разума».
– У нас здесь гость из России, – говорит Бонье, кивая на Голгофского, – ему интересно будет узнать, что на ее парижской могилке потом долго рефлексировал Иван Бунин, стремясь в преддверии Нобеля выстроить высказывание, не только безупречное с точки зрения патриотизма и стиля, но полностью корректное политически и религиозно… Непростая, но важная задача для любого литературного визитера из России в Европу. Задача эта сложна и в наши дни, что мы наблюдаем по рожам наезжающих к нам из России писателей и писательниц, но перед Второй мировой она была, пожалуй, еще замысловатее… С тех пор из уравнения ушла религия. Вот про нее-то я и хочу поговорить…
Голгофский звучно хлопает несколько раз в ладоши. Бонье с улыбкой продолжает:
– Понятно, что никто из участников культа Разума не рассматривал эту «Богиню Разума» как сосредоточие мирового ума. Это была именно пифия, через которую новая Верховная Сущность собиралась говорить с людьми…
Следуют слайды с видами парижских улиц революционной эпохи. Однако, сообщает Бонье, уже очень скоро культ Разума запрещают и – номинально, во всяком случае – восстанавливают в правах прежних богов. Французский Ахетатон так и не был построен – Нотр-Дам вновь отдали церкви. Все вроде бы вернулось на круги своя, но…
Но нет, совсем нет.
В прежнего Бога (того, который запределен Разуму) уже никто особо не верит, даже его служители. А власть Разума никуда не уходит после запрета его культа – Разум всего лишь не хочет, чтобы ему поклонялись в церквях и вообще осознавали его как некое персонифицированное присутствие. Зачем? И без того все сгибают выю под его ярмо. Ведь так велит им сам… Разум.
В зале смеются.
– Даже сегодня, – гремит Бонье, – когда мы читаем какую-нибудь серьезную мировую газету, мы по-настоящему доверяем прочитанному только тогда, когда оно ссылается на божество по имени Reason. Так же когда-то верили Мардуку, Шиве, Иегове, Иисусу. Но новый бог выбирает анонимную скрытность… Повторяю, что это не совсем новый бог. Новое – это хорошо забытое старое… Перед нами просто очередная маска величайшего из древних могуществ, которое одним своим ликом повернуто
к современности, а другим, архаичным, еще привечает поклоняющихся ему по старинному обряду… Намекну… Древний бог Атлантиды… Lord of the Rings, как рискованно пошутил брат Джон Рональд Рауэль…
В зале рукоплещут.
– И ни слова больше. Вдумаемся в это как следует. Нотр-Дам-де-Пари – это еще и храм той великой сущности, что подарила когда-то людям инструмент познания добра и зла! Конспирологи шепчутся о власти тайного правительства, но реальность куда чудесней: мы со всех сторон окружены мертвыми религиями, до сих пор делающими вид, что они есть – а управляет нами воля тайного, могучего и очень реального божества, которое делает вид, что его нет. Ибо один из главных постулатов культа Разума в том, что бога нет, а есть… Разум. Так спрятаться на самом виду надо, конечно, уметь… Но сущность эта скрыта только от черни, от тех послушных безропотных бедняг, которых сплавляют в смерть на айфонах. Ее видели мистики разных направлений, часто далеких от европейской мысли. И они рисуют довольно грозную картину… Да…
Он развивает свою мысль: изменения происходят не в одном лишь дольнем мире, они случаются и выше. Война идет не только между землей и Небом, но и между разными небесами. Небо остается Небом, оно всегда висит над человеком, но небесные администрации меняются. Узнать, кто именно занимается нами в любой исторический момент, на самом деле просто – достаточно посмотреть, во что мы верим.
Как раз в конце Средневековья духовное пространство Земли буквально перевернула могучая древняя сущность, демоническая или божественная, как кому нравится. И все другие человеческие боги… нет, не то чтобы исчезли – просто в одночасье стали смешными фигурками из церковного картона… Бонье показывает в качестве иллюстрации сложенного из бумаги человечка.
– Что же это за сущность? – спрашивает он.
И сам себе отвечает: этот дух был известен людям давно и всегда принимал активное участие в жизни человечества под разными именами. Это он, если разобраться, и дал людям власть над миром. Но прежде он никогда не выходил на передний план и не сметал со своего пути всех остальных богов с их смешными титулами и претензиями. Дух этот парадоксален – его знают все, и одновременно он скрыт и действует из тени.
Был лишь очень краткий период в Новейшей истории – всего пара лет – когда он вновь позволил открыто поклоняться себе в храмах. Но роль проявленного божества в новую эпоху ему не понравилась, и после своей полной победы над прочими человеческими богами он вернулся за кулисы, как бы отрицая свое существование.
Пожилые масоны при этих словах с улыбкой кивают; они понимают, о чем идет речь. Молодежь в недоумении и просит Бонье разъяснить свои слова. Он соглашается – у него даже припасены слайды.
В 1793–1794 годах в революционной Франции распространяется так называемый культ Разума – culte de la Raison. Выходит декрет о запрете католического богослужения, и христианские церкви начинают насильно превращать в храмы Разума («точь-в-точь, – замечает Бонье, – как за триста лет до этого их превращали в мечети в Константинополе»).
Это был вот именно что культ – со своими богослужениями и ритуалами, в качестве которых использовались парады и карнавалы («карнавализьм , – мрачно подмечает Голгофский, – был мобилизован этой сворой сразу и навсегда»).
Другая характерная черта культа – иконоборчество, уничтожение прежних святынь. Но это не был атеистический погром, вовсе нет. В 1793 году у культа Разума появилось даже что-то вроде своего оракула: в ходе церемонии, проводившейся внутри захваченного Нотр-Дама (да-да), некая артистка Парижской оперы была коронована как «Богиня Разума».
– У нас здесь гость из России, – говорит Бонье, кивая на Голгофского, – ему интересно будет узнать, что на ее парижской могилке потом долго рефлексировал Иван Бунин, стремясь в преддверии Нобеля выстроить высказывание, не только безупречное с точки зрения патриотизма и стиля, но полностью корректное политически и религиозно… Непростая, но важная задача для любого литературного визитера из России в Европу. Задача эта сложна и в наши дни, что мы наблюдаем по рожам наезжающих к нам из России писателей и писательниц, но перед Второй мировой она была, пожалуй, еще замысловатее… С тех пор из уравнения ушла религия. Вот про нее-то я и хочу поговорить…
Голгофский звучно хлопает несколько раз в ладоши. Бонье с улыбкой продолжает:
– Понятно, что никто из участников культа Разума не рассматривал эту «Богиню Разума» как сосредоточие мирового ума. Это была именно пифия, через которую новая Верховная Сущность собиралась говорить с людьми…
Следуют слайды с видами парижских улиц революционной эпохи. Однако, сообщает Бонье, уже очень скоро культ Разума запрещают и – номинально, во всяком случае – восстанавливают в правах прежних богов. Французский Ахетатон так и не был построен – Нотр-Дам вновь отдали церкви. Все вроде бы вернулось на круги своя, но…
Но нет, совсем нет.
В прежнего Бога (того, который запределен Разуму) уже никто особо не верит, даже его служители. А власть Разума никуда не уходит после запрета его культа – Разум всего лишь не хочет, чтобы ему поклонялись в церквях и вообще осознавали его как некое персонифицированное присутствие. Зачем? И без того все сгибают выю под его ярмо. Ведь так велит им сам… Разум.
В зале смеются.
– Даже сегодня, – гремит Бонье, – когда мы читаем какую-нибудь серьезную мировую газету, мы по-настоящему доверяем прочитанному только тогда, когда оно ссылается на божество по имени Reason. Так же когда-то верили Мардуку, Шиве, Иегове, Иисусу. Но новый бог выбирает анонимную скрытность… Повторяю, что это не совсем новый бог. Новое – это хорошо забытое старое… Перед нами просто очередная маска величайшего из древних могуществ, которое одним своим ликом повернуто
к современности, а другим, архаичным, еще привечает поклоняющихся ему по старинному обряду… Намекну… Древний бог Атлантиды… Lord of the Rings, как рискованно пошутил брат Джон Рональд Рауэль…
В зале рукоплещут.
– И ни слова больше. Вдумаемся в это как следует. Нотр-Дам-де-Пари – это еще и храм той великой сущности, что подарила когда-то людям инструмент познания добра и зла! Конспирологи шепчутся о власти тайного правительства, но реальность куда чудесней: мы со всех сторон окружены мертвыми религиями, до сих пор делающими вид, что они есть – а управляет нами воля тайного, могучего и очень реального божества, которое делает вид, что его нет. Ибо один из главных постулатов культа Разума в том, что бога нет, а есть… Разум. Так спрятаться на самом виду надо, конечно, уметь… Но сущность эта скрыта только от черни, от тех послушных безропотных бедняг, которых сплавляют в смерть на айфонах. Ее видели мистики разных направлений, часто далеких от европейской мысли. И они рисуют довольно грозную картину… Да…

Следующая запись: Ни осудить тебя, ни простить тебя
Лучшие публикации