Мы в социальных сетях:

О нас | Помощь | Реклама

© 2008-2025 Фотострана

Реклама
Получить
Поделитесь записью с друзьями
Максим
Максим
На деле же, все это великолепие питалось соками живших в жуткой нищете сельских жителей – точно так же, как сексуальный промысел в послевоенной Японии обусловливался отчаянным положением японцев в 1940-е годы, в период американской оккупации. Обитательницы кварталов развлечений Симабара и Маруяма начинали свою “карьеру” юными девушками, которых привозили из деревни и отдавали в бордель их же собственные бедные родители, полагавшие, что тем самым делают дочерям добро, ведь теперь они будут сытно есть, носить красивые платья и жить среди городской роскоши, вместо того чтобы день-деньской не разгибаясь надрываться в полях. Можно найти зловещее сходство между той давней ситуацией и сегодняшними обстоятельствами, толкающими тайских девушек на работу во всяких “массажных салонах” и ночных барах “гоу-гоу” в Бангкоке. Сегодня северо-восточный Таиланд выполняет ту же функцию, которую некогда выполняла сельская Япония, причем обслуживает в числе прочих и японцев: говорят, будто именно им сегодня достаются самые красивые девушки в Бангкоке, потому что они платят больше остальных мужчин. Что ж, ничто не ново под солнцем.

Тогда, как и сейчас, обстановка кварталов развлечений с их гейшами и чайными домами, лакированными комнатками, шелковыми простынями, горячим саке и искусно составленными букетами цветов играла роль сказочного мира, существовавшего в некоем параллельном пространстве, вдали от торговых дел и тяжкого труда большинства, и помогала на время забыть о будничной скуке и о семейных обязанностях. Как правило, японцы не стремились получать сексуальное удовлетворение от собственных жен или обеспечивать им его. Они стремились получать сексуальное наслаждение на стороне, с женщинами, которые обслуживали состоятельных мужчин и были весьма искушены в эротической технике. Кварталы удовольствий были наивысшим выражением японской тяги к изощренному мастерству, как и сами куртизанки, которые, как сказал один писатель о гейшах (а их нельзя было назвать проститутками в обычном смысле слова), так же мало походили на нормальных женщин, как бонсаи – на нормальные деревья. Это были поразительные видения, созданные для ночных утех, “шаманки, умевшие переносить мужчин в какой-то другой мир – мир грез”.

Наверное, далеко не все голландцы были ценителями тонкой чувственности, как о том свидетельствует гравюра Эйсё. Но можно не сомневаться, что голландцы охотно пользовались доступом к роскошному текучему миру Японии – точно так же, как и остальные иностранцы из Европы и Америки, которые получили к нему доступ после прибытия кораблей Перри в Токийскую бухту. Это неопровержимо символизировало принуждение Японии к внешней торговле, ведь местных женщин тоже принуждали к совокуплению с западными мужчинами. “К середине XIX века, – писал о Европе историк Гэри Льюпп, – секс без любви, привязанности и обязательств считался еще более постыдным, чем когда-либо раньше. А в Японии он был доступен: все происходило весело, никто никого не осуждал, как и было во времена первых контактов с людьми с Запада”. Неудивительно, что Таунсенд Харрис настаивал на своей доле развлечений. После заключения в 1854 году Канагавского договора, который Перри навязал Японии, возникли первые договорные порты в Симоде и Хакодате, и японские предприниматели вполне в духе своих предков XVI века принялись поставлять заезжим иностранцам японских проституток. Уже во второй визит Перри в Токийскую бухту лейтенант Джордж Генри Пребл увидел с палубы корабля “Маседониан” такую картину: “На холмах столпились местные жители. Они зазывали нас сойти на берег и с помощью самых недвусмысленных знаков предлагали нам переспать с их женщинами”. К 1857 году под давлением американцев японское правительство уже построило в Симоде так называемые дома досуга, где десяток или два десятка женщин обслуживали сотни иностранцев.

“Находилось немалое число людей, – писал Эрнест Мейсон Сатоу, британский дипломат, находившийся на службе в Японии в конце XIX века, – которые, внезапно освободившись от оков общественного мнения на родине и столкнувшись с соблазнами восточной жизни, стали вести себя без той чинной благопристойности, какая подобает студентам богословского колледжа”. (У самого Сатоу было двое сыновей от его гражданской жены-японки.) В 1860-е в Иокогаме насчитывалось пятнадцать чайных домов, обслуживавших иностранцев, и самый большой из них, называвшийся ганкиро, – заведение с лакированной резьбой и изящной живописью – соединялся с городским причалом длинным деревянным мостом. Ганкиро представлял собой три длинных зала, разгороженных на “стойла” с девушкой в каждом. Если девушка не была занята, она высовывалась наружу и показывала свое лицо при появлении нового клиента, надеясь заполучить его себе.

“Каждый мужчина, женатый или холостой, если ему это по карману, волен содержать любовницу и при этом не терять статуса уважаемого человека”, – писал Уильям Уиллис, британский врач, живший в Японии с 1862 по 1877 год. В опере “Мадам Баттерфляй” и дом для съема, и любовницу предлагает иностранцу японец-посредник: в Иокогаме конца XIX века обе эти услуги обычно оказывал клиенту один и тот же предприниматель.
Рейтинг записи:
5,5 - 10 отзывов
Нравится3
Поделитесь записью с друзьями
Показать прошлые комментарии
Максим Максим
Ричард Бернстайн.
Восток, Запад. История опасных связей.
Светлана Светлана
Ричард Бернстайн (Richard Bernstein, 5 мая 1944) — американский писатель и журналист. В Гаврвардском университете получил степень магистра в области истории и восточных азиатских языков. Выпустил несколько книг, посвященных Китаю и др. странам Азии, в том числе и «Восток, Запад. История опасных связей». Мне кажется, что Европа больше сама выбрала предметом обсуждения и культивирования мастерство секса и любви женщин Востока. Бернстайн, будучи американцем, и мыслит по-американски
Светлана Светлана
Исторического взгляда и исследования, как мне кажется, в книге нет. Любопытно, женился на китайской танцовщице, вследствие ее восточной сексуальности или по любви? Где-то прочитала сравнение европейской и восточной женщины с цветами. Европейская – это роза, восточная –одуванчик. Роза выбрана для характеристики западных девушек через наличие нравственности и боязни секса – все это почти как шипы растения. Розы всегда были романтизированы.
Светлана Светлана
Одуванчики же характеризуются большим количеством (гаремы), и неприхотливостью. С давних времен розы почитались мужчинами и были идеализированы, покрыты тайной, святостью женитьбы и других предрассудков..Что же касается одуванчиков, их рвали охапками. Всегда легкодоступны, в больших количествах, но именно поэтому – обучены разными техниками ублажения
Светлана Светлана
Так сказать, всегда без стеснения показывали и свои стебельки, и листочки, соцветия – лучшие имели возможность хоть как-то конкурировать.И автор делает вывод: сегодня одуванчики занимают в мире ключевое место в области проституции. Бедные розы! Так и увянут… Более глупого сравнения в жизни не читала.
Светлана Светлана
Только Джакомо Пуччини, наверное, в своей опере "Мадам Баттерфляй» придал романтичность образу Чио-чио- сан. Находясь в Лондоне, композитор посетил Театр принца Йорского, где шла пьеса "Гейша" американского драматурга Давида Беласко. Трагическая судьба юной японской гейши сразу же пленила воображение Пуччини. Опера Джакомо Пуччини – история большой, чистой любви 15-летней гейши Чио-Чио-сан, прозванной за красоту и изящество "Батерфляй" (Бабочка)...
Светлана Светлана
Подлость и обман лейтенанта морского флота, американца – Бенджамина Франклина Пинкертона становятся причиной гибели Баттерфляй
Наверх