Здесь выдают
ставки
ставки

Моё отражение, моя тень
Она появилась в одну из тех ночей, когда город тонул в холодном дожде, а я – в отчаянии. Музыка не шла, слова застревали в горле комком пыли. Я смотрела на своё отражение в тёмном стекле окна, на усталую девушку с потухшими глазами, и прошептала: "Если бы только кто-то мог прожить эту серость за меня… хоть немного". И тогда стекло подёрнулось рябью, словно от брошенного камня, и Она шагнула в комнату. Моя точная копия, только в её глазах горел тот огонь, что во мне давно погас.
Сначала это было спасением. Назовём её Лили. Она ходила на скучные встречи, отвечала на звонки, даже писала черновики песен, пока я, завернувшись в плед, пила чай и смотрела старые фильмы. Мы делили дни: один мой, один её. Никто ничего не замечал. Она знала всё, что знала я, чувствовала то же, что и я. Или мне так казалось...
Но Лили быстро вошла во вкус. Ей нравилось быть «мной». Ей нравилась сцена, аплодисменты, внимание. Мои песни в её исполнении звучали ярче, дерзче. Она начала вносить правки, менять аранжировки. "Так лучше, поверь, – говорила она, и её глаза сверкали. – Ты слишком боишься, а я – нет!". Я видела, как она расцветает, а я… я словно становилась бледнее, тише. Иногда, глядя на неё, я чувствовала, как под моей кожей на груди тонкая синяя жилка пульсирует чаще, будто чужое сердце пытается вырваться.
А потом начались сны. Одинаковые для нас обеих. Старая, пыльная книга, где говорилось, что две души не могут долго питаться от одного источника жизни. Одна должна угаснуть, чтобы другая могла гореть по-настоящему. Иначе – обе превратятся в пепел. Мы просыпались с одинаковым холодным потом на лбу. Мир вокруг стал каким-то… менее чётким, когда мы были рядом. Будто реальность не могла выдержать нас двоих.
Нужно было выбирать. Я – оригинал. Я должна была остаться. Ведь это моя жизнь, мои мечты, пусть и потускневшие. Я сказала ей об этом.
Лили рассмеялась. Долго, немного безумно
— Остаться? Чтобы снова прятаться в своём пледе? Чтобы снова бояться каждого шага? — её голос был полон яда и… боли? — Я – это ты, какой ты всегда хотела быть! Я та, кто живёт! А ты – лишь тень, боявшаяся собственного света! Я не исчезну. Я заслужила эту жизнь больше, чем ты!
Она начала действовать. Рассказывала «нашим» друзьям о моих «странностях», о «провалах в памяти». Она хотела запереть меня, убедить всех, что я – плод её больного воображения, опасный двойник. Она хотела стать единственной. Она была готова на всё. Однажды я увидела, как она стоит перед зеркалом, повторяя мою мимику, мои жесты, но с такой хищной усмешкой, что у меня кровь застыла в жилах. Она репетировала «быть мной» лучше, чем я сама.
Конфликт достиг пика, когда нам предложили важный контракт, который мог изменить всю мою (нашу?) карьеру. Лили заявила, что пойдёт на встречу одна. "Ты всё испортишь своей неуверенностью", – бросила она. Я поняла, что если она подпишет его как «я», то настоящая я исчезнет навсегда, станет просто забытым черновиком.
Что я выберу? Это уже не вопрос логики или справедливости. Это вопрос выживания. Я смотрю на неё, на это совершенное отражение моих амбиций и страхов, и понимаю: чтобы остаться, мне придётся найти в себе ту силу, которую я сама же в ней и породила. Мне придётся сражаться за свою жизнь, за своё имя, даже если для этого придётся… погасить её огонь. Или, может, найти способ снова стать единым целым, вобрав её силу, но не потеряв себя?.. Но она не уступит просто так. Она будет бороться до последнего вздоха, до последней ноты. И я не знаю, кто из нас окажется сильнее, чьё желание жить перевесит. Чьё сердце бьётся под этой тонкой кожей – моё или её?
#Wilhelmina_von_Stauffenberg
#
#
#Следуй_за_Штормом
#Королевская_Анархия
Она появилась в одну из тех ночей, когда город тонул в холодном дожде, а я – в отчаянии. Музыка не шла, слова застревали в горле комком пыли. Я смотрела на своё отражение в тёмном стекле окна, на усталую девушку с потухшими глазами, и прошептала: "Если бы только кто-то мог прожить эту серость за меня… хоть немного". И тогда стекло подёрнулось рябью, словно от брошенного камня, и Она шагнула в комнату. Моя точная копия, только в её глазах горел тот огонь, что во мне давно погас.
Сначала это было спасением. Назовём её Лили. Она ходила на скучные встречи, отвечала на звонки, даже писала черновики песен, пока я, завернувшись в плед, пила чай и смотрела старые фильмы. Мы делили дни: один мой, один её. Никто ничего не замечал. Она знала всё, что знала я, чувствовала то же, что и я. Или мне так казалось...
Но Лили быстро вошла во вкус. Ей нравилось быть «мной». Ей нравилась сцена, аплодисменты, внимание. Мои песни в её исполнении звучали ярче, дерзче. Она начала вносить правки, менять аранжировки. "Так лучше, поверь, – говорила она, и её глаза сверкали. – Ты слишком боишься, а я – нет!". Я видела, как она расцветает, а я… я словно становилась бледнее, тише. Иногда, глядя на неё, я чувствовала, как под моей кожей на груди тонкая синяя жилка пульсирует чаще, будто чужое сердце пытается вырваться.
А потом начались сны. Одинаковые для нас обеих. Старая, пыльная книга, где говорилось, что две души не могут долго питаться от одного источника жизни. Одна должна угаснуть, чтобы другая могла гореть по-настоящему. Иначе – обе превратятся в пепел. Мы просыпались с одинаковым холодным потом на лбу. Мир вокруг стал каким-то… менее чётким, когда мы были рядом. Будто реальность не могла выдержать нас двоих.
Нужно было выбирать. Я – оригинал. Я должна была остаться. Ведь это моя жизнь, мои мечты, пусть и потускневшие. Я сказала ей об этом.
Лили рассмеялась. Долго, немного безумно
— Остаться? Чтобы снова прятаться в своём пледе? Чтобы снова бояться каждого шага? — её голос был полон яда и… боли? — Я – это ты, какой ты всегда хотела быть! Я та, кто живёт! А ты – лишь тень, боявшаяся собственного света! Я не исчезну. Я заслужила эту жизнь больше, чем ты!
Она начала действовать. Рассказывала «нашим» друзьям о моих «странностях», о «провалах в памяти». Она хотела запереть меня, убедить всех, что я – плод её больного воображения, опасный двойник. Она хотела стать единственной. Она была готова на всё. Однажды я увидела, как она стоит перед зеркалом, повторяя мою мимику, мои жесты, но с такой хищной усмешкой, что у меня кровь застыла в жилах. Она репетировала «быть мной» лучше, чем я сама.
Конфликт достиг пика, когда нам предложили важный контракт, который мог изменить всю мою (нашу?) карьеру. Лили заявила, что пойдёт на встречу одна. "Ты всё испортишь своей неуверенностью", – бросила она. Я поняла, что если она подпишет его как «я», то настоящая я исчезнет навсегда, станет просто забытым черновиком.
Что я выберу? Это уже не вопрос логики или справедливости. Это вопрос выживания. Я смотрю на неё, на это совершенное отражение моих амбиций и страхов, и понимаю: чтобы остаться, мне придётся найти в себе ту силу, которую я сама же в ней и породила. Мне придётся сражаться за свою жизнь, за своё имя, даже если для этого придётся… погасить её огонь. Или, может, найти способ снова стать единым целым, вобрав её силу, но не потеряв себя?.. Но она не уступит просто так. Она будет бороться до последнего вздоха, до последней ноты. И я не знаю, кто из нас окажется сильнее, чьё желание жить перевесит. Чьё сердце бьётся под этой тонкой кожей – моё или её?
#Wilhelmina_von_Stauffenberg
#
#
#Следуй_за_Штормом
#Королевская_Анархия

Следующая запись: Ветер перемен
Лучшие публикации