Мы в социальных сетях:

О нас | Помощь | Реклама

© 2008-2025 Фотострана

Реклама
Получить
Поделитесь записью с друзьями
Истории на ночь...продолжение
Пока муж вез меня в роддом, гаишники стреляли нам по колесам, доведя меня до выкидыша...
— Игорь! Пора!

Муж сидел за компьютером в наушниках и играл в танчики, не слыша моего к нему обращения. Я подошла поближе, сняла с него один наушник и крикнула прямо в ухо:

— Игорь! ПОРААА!!!
— Ты чего орёшь? — засмеялся муж.
— Игорь, по буквам: П-О-Р-А!!!!
— Куда пора-то?
— За наследником пора! Воды отошли, вези меня рожать!

Муж изменился в лице, в спешке вылезая из-за стола, опрокинул компьютер и стул. На лице светилась улыбка. Быстро погрузив меня в машину, мы поехали в роддом.

— Наконец-то! Будет с кем теперь в компьютер играть, а то от тебя не дождёшься, — улыбался муж.
— Ага! Как родится, сразу будет с тобой играть, — засмеялась я.

А затем случилось ужасное. Резкая боль в животе, от которой я заорала как резаная.

— Ты в порядке? — спросил муж.
— Нет! Гони, что-то не так!

Муж поехал быстрее, не обращая внимания на светофоры и пешеходные переходы. Несколько раз испугал пешеходов, которые попытались перейти дорогу, и пару раз проехал на красный. Я орала от боли.

Внезапно позади нас раздалась сирена. К нам в хвост пристроились гаишники. Я слышала о том, что они могут сопроводить до роддома, и хотела попросить мужа остановиться, чтобы попросить их о помощи, но очередная боль в животе вновь заставила меня кричать...

Муж понял, что дело плохо, и вновь нажал на газ. Гаишники начали орать в микрофон, чтобы мы остановились, но муж естественно не стал этого делать. Далее нас предупредили, что если не остановимся, то будет открыт огонь.

Я хотела попросить мужа остановиться, но рот издавал только хрипы. На лбу у мужа были капли пота...

Хлопок, ещё хлопок... По нам стали стрелять. Внезапно муж потерял управление (видимо, нам пробили колесо). Остановившись на обочине, он не успел даже посмотреть в мою сторону. Его вытащили из машины и повалили лицом в землю. Несколько раз он получил ботинком в лицо.

И хотя он несколько раз пытался объяснить ситуацию:
— У меня там (бах, удар в лицо)
— Жена берем... (ещё удар)
— Рожае (удар)

И тут я заорала от очередной волны боли в животе. Гаишники мой крик расценили по-своему. Они решили, что у него в машине не жена рожающая, а похищенная женщина. Дав моему мужу ещё пару пинков, они добились того, чтобы тот отключился.

Достав пистолеты, они открыли дверь нашей машины и без предупреждения внезапно замерли. Внутри я сидела на полу, сжимая живот, пытаясь отдышаться, и заметила, что один из гаишников дергается, словно не понимает, что происходит. Второй же смотрел на меня, на капли пота на лбу мужа, и тихо сказал: «Боже, она… рожает».

Они переглянулись, и самый старший, наконец, опустил оружие. «Слушай, нам срочно нужен медик», — пробормотал он, держа руку на рации. Я почувствовала, как тело дрожит от боли и страха, но одновременно что-то внутри приподнялось — крик и ужас вдруг превратились в шанс выжить.

Муж лежал на земле без сознания, но его дыхание было ровным. Один гаишник наклонился ко мне, осторожно поддерживая спину. «Держись, мы сейчас вызовем скорую. Всё будет хорошо». Я хотела закричать что-то вроде «он не виноват!», но боль заглушила слова.

Через пять минут прибежали две машины скорой помощи. Один из медиков сразу проверил мужа, второй взял меня на руки, прижимая к себе, как будто опасался уронить. «Выдержим, держись», — сказал он, и я почувствовала слабый, странный прилив надежды, что всё-таки всё обойдётся.

В роддоме меня забрали прямо с машины. Мужа отвезли в отделение травм после ударов и падения. Я услышала, как его имя кричат на лестнице, но не могла повернуться. В операционной врачи сразу приступили к делу. Каждое движение, каждый шум — будто кто-то снимал фильм, но это был фильм моей жизни.
Через два часа мне принесли крошечный свёрток. Я держала сына, который спал, маленький и удивительно спокойный, будто знал, что его привели сюда, чтобы всё исправить. Слезы текли сами, непроизвольно, и в этом хаосе, боли и страхе я впервые поняла, что мы выжили.

Вечером муж пришёл в палату, лицо синее от синяков, но глаза — как прежде, испуганные и осознавшие своё бессилие. Он сел рядом, не сжимая руки, не обнимая — просто рядом. «Я… я не должен был так делать», — сказал он. Я кивнула, не требуя объяснений.

Катя и старший сын пришли навестить нас на следующий день. Сначала тихо стояли у двери, потом, когда увидели меня с малышом, бросились обнимать. Муж стоял сбоку, смущённый, с трудом улыбался.

И тогда я поняла: иногда настоящая сила — не в том, чтобы контролировать всё и всех, а в том, чтобы выжить среди хаоса, пережить безумие, сохранить самое главное и позволить себе доверять тем, кто рядом. Даже если это доверие появилось после огня, боли и пота.

Насколько странно ни звучало бы, мы выжили. Все вместе — хоть и с шрамами, хоть и напуганные, но живые. И в этой выжившей, израненной семье появился новый смысл: теперь важен каждый вдох, каждый день, каждое «я здесь», а не прошлые ошибки или страхи.

Малыш засыпал у меня на руках. Муж сжал мою ладонь так, будто впервые за много лет понимал, что жизнь дороже всех игр, страхов и приказов. Мы всё ещё были семья, но уже настоящая, с шрамами, с болью и со спасением, которое произошло там, на обочине.
Пока муж вез меня в роддом, гаишники стреляли нам по колесам, доведя меня до выкидыша... — Игорь! ...
Рейтинг записи:
5,5 - 21 отзыв
Нравится21
Поделитесь записью с друзьями
Никто еще не оставил комментариев – станьте первым!
Наверх