
«Для чего пережила тебя любовь моя?» Почему, овдовев в 16 лет, жена Александра Грибоедова держала траур всю жизнь
Потеряв мужа, Нино Чавчавадзе до самой смерти не снимет траура по нему. Эту красивую женщину под густой черной вуалью назовут Черной розой Тифлиса. Она и впрямь была похожа на цветок – красивая, нежная, овдовевшая всего в 16 лет! Нино могла бы снова выйти замуж, забыть прошлое и быть счастливой в новом браке, но она предпочла хранить в своем сердце ту любовь, которая дается человеку лишь раз в жизни.
Будущий муж Нино, Александр Грибоедов, родился в богатой дворянской семье и с детства отличался разнообразными талантами. Современники назовут его одним из величайших дипломатов и миротворцев своего времени, хотя, кроме всего прочего Грибоедов был ещё композитором, драматургом, полиглотом, востоковедом, поэтом, но в литературных кругах так и остался «писателем одной книги». И сам считал себя больше поэтом и писателем, нежели кем-то другим. И, возможно, если бы его жизнь не оборвалась так рано, Грибоедов смог бы подарить русской литературе ещё не один шедевр.
Как считают некоторые исследователи, именно Грибоедов в возрасте 34 лет открыл череду трагических смертей русских поэтов, жизни которых обрывались, что называется, на взлёте, в периоды расцвета творческих сил, до 40 лет. В истории русской поэзии можно насчитать около 25 известных
поэтов, которым выпало прожить такой срок в силу самых разных причин. Но вот что интересно: с оружием в руках, при исполнении своих обязанностей, погиб только один Грибоедов, хотя в списке немало тех, кто воевал. Причем Грибоедов проявил себя в последнем своем бою просто героически, сражаясь до конца.
Пожалуй, всё, что можно сказать о дате рождения Александра Грибоедова, так это то, что родился он 15 января. Но вот в каком году это произошло, доподлинно установить пока не получилось. Хотя почти все энциклопедии утверждают, что родился Александр Сергеевич в 1795 г. Но доверять этим источникам не стоит, хотя бы потому, что 13 января того же 1795 г. на свет появился его младший брат – Павел Грибоедов, о чем сохранилась запись в метрической книге московской церкви Успения на Остоженке.
Зато послужные списки Грибоедова-дипломата настойчиво игнорируются. Между тем, списков этих насчитывается шесть, и во всех зафиксирована одна и та же дата рождения сначала скромного секретаря Персидской миссии, а потом и полномочного посла Российской империи в Иране – 1790 год.
В принципе подобная настойчивость объяснима. Если принять дату из документов МИД Российской империи как верную, то рухнет красивая легенда о Грибоедове-вундеркинде, который в 11 лет поступил в Московский университет, в 13 лет получил степень кандидата словесных наук, перешёл на другой факультет и в 15 лет стал кандидатом права...
Зачем нужна такая легенда – совершенно непонятно. Вряд ли фигура Грибоедова нуждается в каком-то дополнительном приукрашивании. В талантах Грибоедова по-настоящему сомневался лишь один человек – сам Грибоедов: «У кого много талантов, у того нет ни единого настоящего…»
Среди всех талантов Александра Сергеевича его современники выделяли талант дипломатического работника. Сам Грибоедов дипломатическое поприще своим призванием не считал. И занимался этим делом едва ли не из-под палки: «Что за жизнь! Да погибнет день, в который я облёкся мундиром иностранной коллегии!»
В 1827 году его карьера была на взлёте – идёт победоносная для России война с Персией, Грибоедов работает над проектом выгоднейшего для России Туркманчайского мирного договора, который спустя год принесёт ему чин статского советника, должность министра-резидента, ордена, деньги, уважение императора Николая I... Даже его недруг, Николай Муравьёв-Карский, впоследствии скажет о его усилиях: «Он заменял нам там единым своим лицом двадцатитысячную армию».
Однако для Грибоедов настроен принципиально иначе: «Вот кончится кампания, и я откланяюсь. В обыкновенные времена никуда не гожусь. Я рождён для другого поприща». Для какого именно, Грибоедов не уточнил, но, кажется, и так понятно. Первый вариант знаменитой комедии «Горе от ума» был готов уже в 1823 г.
Интересно, что поначалу никаких особенных дивидендов комедия Грибоедову не принесла. Ставить её отказались, а на публикацию в полном виде, без купюр, был наложен запрет, который длился почти 40 лет.
Более того – один из первых читателей, знаменитый баснописец Иван Крылов, предрёк «Горю» судьбу незавидную: «Этого цензоры не пропустят. Они над моими баснями куражатся. А это куда похлеще! В наше время государыня за сию пьесу по первопутку в Сибирь бы препроводила!»
Старый литератор как в воду глядел. В 1826 г. Грибоедова арестовали по делу декабристов. И «Горе» фигурировало на следствии в качестве одного из доказательств, что Александр Сергеевич был если не участником, то активным сочувствующим. Однако никто из настоящих членов тайных обществ показаний против Грибоедова не дал, и потому обвинение с него сняли.
А дальше происходит и вовсе неожиданное - вместо того, чтобы изгнать «подозрительного щелкопёра» с государственной службы, власть поступает ровно наоборот - назначает его полномочным министром Российской миссии в Персии. Это произвело такой шум в городе, какого не было ни при одном назначении. Но вот сам Грибоедов вовсе не был рад своему повышению по службе.
С момента назначения послом в Персию жить Грибоедову оставалось только 9 месяцев...
Александр Грибоедов много лет был другом Александра Чавчавадзе, общественного деятеля и грузинского поэта. Часто навещал его, гостил в его большом доме - двум эрудитам всегда было о чем поговорить. Их дружба началась еще с тех пор, когда маленькая дочь Александра Чавчавадзе без труда умещалась у Грибоедова на коленях. Девочка подрастала, и в свои регулярные визиты Грибоедов учил дочку друга то играть на фортепиано, то разгадывать литературные ребусы…
Однако самый большой ребус подбросила ему сама жизнь, когда в очередной свой приезд он увидел не едва достающую ему до пояса девчушку в детском платьице с кружевами, а изумительной красоты молодую девушку с глазами -бездонными и черными, как южная ночь… Грибоедов почувствовал, что влюбился – бесповоротно и навсегда, но как сказать об этом той, которую когда-то качал на коленях и с которой всерьез рассуждал о болезнях тряпичных кукол?
Нино стала не только красавицей, но и редкой умницей. Это должен был признать даже он, который всегда пренебрежительно отзывался о женщинах: «Они чувствуют живо, но не глубоко. Судят остроумно, только без основания и, быстро схватывая подробности, едва ли могут постичь, обнять целое». Нехотя Александр Сергеевич признавал, что даже среди женщин бывают в этом плане приятные исключения, но не думал, что блистающая красотой юная девушка, стоящая теперь рядом с ним, окажется именно такой!
Все его дипломатические таланты блекли рядом с любимой. В ее присутствии он то краснел, то терял дар речи, как незрелый юнец, а между тем был старше ее на целых 18 лет! Но объясниться оказалось куда проще, чем он полагал, потому что Нино тоже полюбила его – до самозабвения, еще не зная, что первая ее любовь окажется и последней…
Руку и сердце Нино Александр получил без труда. Свадьбу сыграли на удивление скоро – уже через два месяца после того, как он сделал ей предложение. Венчание проходило в красивом тифлисском соборе Сиони. От волнения, а может, и от последствий лихорадки, которой переболел накануне, Александр уронил обручальное кольцо. В толпе гостей тут же зашептались: «Плохая примета…» Однако молодые были так счастливы, что не думали ни о приметах, ни о судьбах мира – только о том, что наконец они принадлежат друг другу!
Именно Нино заставила мужа иначе взглянуть на женщин. Под ее влиянием он напишет: «Кто никогда не любил и не подчинялся влиянию женщин, тот никогда не производил и не произведет ничего великого, потому что сам мал душою…» Несомненно, у них была одна душа на двоих, поэтому, когда Грибоедову пришла пора отправляться на службу в Персию, Нино не захотела оставаться в имении отца.
Последние дни перед отъездом, когда спешно собирались вещи для супруги посла, Нино и Александр вдвоем гуляли по окрестностям. Александр был как-то по-особенному задумчив и печален. Внезапно он сказал, указывая на гору Мтацминду: «Если вдруг со мной что-то случится, похорони меня вон там». Нино испуганно возразила: «О нет, любимый, наша любовь не умрет никогда! Она будет жить вечно, как и твой поэтический дар!»
Несомненно, это был день пророчеств, и их слова были услышаны… Грибоедовы отправились в Персию вдвоем, несмотря на то, что Нино к тому времени была беременна, и беременность протекала тяжело.
Дорога по горным тропам и ночевки в палатках изматывали и бывалых путешественников, а такое «свадебное путешествие» явно было не для молодой будущей матери… Однако Нино стойко переносила все тяготы долгого нелегкого пути. «Нинуша, моя жена, не жалуется, всем довольна... Полюбите мою Ниночку. Хотите её знать? В Эрмитаже… есть Богородица в виде пастушки Мурильо – вот она», — писал Грибоедов своей знакомой Варваре Миклашевич.
Вскоре они оказались в Тебризе. Здесь Александр оставил свою жену, не желая, чтобы она проделала еще одно опасное путешествие до Тегерана. К тому же в Персии было неспокойно.
Прибыв в Тегеран, Грибоедов отправил жене письмо, в котором просил ее уехать в Грузию, к отцу. Там, под присмотром родных, Нино была бы не так одинока, и ему было бы спокойнее за нее и будущего ребенка. Жена послушалась совета, а знакомые ее отца помогли ей быстрее проделать обратный путь в отчий дом.
В начале 1829 года Нино узнала то, что от нее пытались всеми силами скрыть: ее любимого мужа на свете больше нет. Александр Грибоедов погиб, растерзанный толпой религиозных фанатиков. Из 38-ми человек, работавших в русской миссии, погибло 37. Чудом уцелел только секретарь посольства, спрятавшийся в кладовой. Тело Грибоедова было настолько изуродовано, что его опознавали по шраму на руке, оставшемуся от юношеской дуэли.
Узнав страшную весть, Нино испытала настоящее потрясение. У нее начались преждевременные роды, а родившийся мальчик прожил всего один час. Его успели окрестить и дать ему имя в честь отца - Александр.
Нино похоронила мужа там, где он и завещал, на горе Мтацминде. На его могиле она установила памятник с надписью, которую можно увидеть и сегодня: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»
Чтобы замять разразившийся дипломатический скандал, внук персидского властителя привез в Петербург драгоценные дары, в том числе и знаменитый бриллиант «Шах». Это была цена жизни 37 подданных русского царя, в том числе и Александра Грибоедова. Однако никакими бриллиантами на свете нельзя было утолить слезы, проливаемые вдовами и детьми погибших…
Нино продолжала любить мужа до конца своих дней.
До самой своей смерти (в 1857 году) не снимала она черных одежд и отказывала на все ухаживания (в частности, безответно влюблённого в неё на протяжении 30 лет поэта и генерала Григория Орбелиани), потому что сердце ее принадлежало другому. Она умерла от холеры, пережив любимого на 28 лет. Умирая, она прошептала: «Мы скоро свидимся, свидимся… и я расскажу тебе обо всем. И мы уже навеки будем вместе, вместе…»
В 1879 году поэт Яков Полонский посвятил памяти Нино стихотворение:
«...Там, в тёмном гроте — мавзолей,
И — скромный дар вдовы —
Лампадка светит в полутьме,
Чтоб прочитали вы
Ту надпись и чтоб вам она
Напомнила сама —
Два горя: горе от любви
И горе от ума...»
Источник: Н.Костина-Кассанелли,
«100 историй великой любви».
Потеряв мужа, Нино Чавчавадзе до самой смерти не снимет траура по нему. Эту красивую женщину под густой черной вуалью назовут Черной розой Тифлиса. Она и впрямь была похожа на цветок – красивая, нежная, овдовевшая всего в 16 лет! Нино могла бы снова выйти замуж, забыть прошлое и быть счастливой в новом браке, но она предпочла хранить в своем сердце ту любовь, которая дается человеку лишь раз в жизни.
Будущий муж Нино, Александр Грибоедов, родился в богатой дворянской семье и с детства отличался разнообразными талантами. Современники назовут его одним из величайших дипломатов и миротворцев своего времени, хотя, кроме всего прочего Грибоедов был ещё композитором, драматургом, полиглотом, востоковедом, поэтом, но в литературных кругах так и остался «писателем одной книги». И сам считал себя больше поэтом и писателем, нежели кем-то другим. И, возможно, если бы его жизнь не оборвалась так рано, Грибоедов смог бы подарить русской литературе ещё не один шедевр.
Как считают некоторые исследователи, именно Грибоедов в возрасте 34 лет открыл череду трагических смертей русских поэтов, жизни которых обрывались, что называется, на взлёте, в периоды расцвета творческих сил, до 40 лет. В истории русской поэзии можно насчитать около 25 известных
поэтов, которым выпало прожить такой срок в силу самых разных причин. Но вот что интересно: с оружием в руках, при исполнении своих обязанностей, погиб только один Грибоедов, хотя в списке немало тех, кто воевал. Причем Грибоедов проявил себя в последнем своем бою просто героически, сражаясь до конца.
Пожалуй, всё, что можно сказать о дате рождения Александра Грибоедова, так это то, что родился он 15 января. Но вот в каком году это произошло, доподлинно установить пока не получилось. Хотя почти все энциклопедии утверждают, что родился Александр Сергеевич в 1795 г. Но доверять этим источникам не стоит, хотя бы потому, что 13 января того же 1795 г. на свет появился его младший брат – Павел Грибоедов, о чем сохранилась запись в метрической книге московской церкви Успения на Остоженке.
Зато послужные списки Грибоедова-дипломата настойчиво игнорируются. Между тем, списков этих насчитывается шесть, и во всех зафиксирована одна и та же дата рождения сначала скромного секретаря Персидской миссии, а потом и полномочного посла Российской империи в Иране – 1790 год.
В принципе подобная настойчивость объяснима. Если принять дату из документов МИД Российской империи как верную, то рухнет красивая легенда о Грибоедове-вундеркинде, который в 11 лет поступил в Московский университет, в 13 лет получил степень кандидата словесных наук, перешёл на другой факультет и в 15 лет стал кандидатом права...
Зачем нужна такая легенда – совершенно непонятно. Вряд ли фигура Грибоедова нуждается в каком-то дополнительном приукрашивании. В талантах Грибоедова по-настоящему сомневался лишь один человек – сам Грибоедов: «У кого много талантов, у того нет ни единого настоящего…»
Среди всех талантов Александра Сергеевича его современники выделяли талант дипломатического работника. Сам Грибоедов дипломатическое поприще своим призванием не считал. И занимался этим делом едва ли не из-под палки: «Что за жизнь! Да погибнет день, в который я облёкся мундиром иностранной коллегии!»
В 1827 году его карьера была на взлёте – идёт победоносная для России война с Персией, Грибоедов работает над проектом выгоднейшего для России Туркманчайского мирного договора, который спустя год принесёт ему чин статского советника, должность министра-резидента, ордена, деньги, уважение императора Николая I... Даже его недруг, Николай Муравьёв-Карский, впоследствии скажет о его усилиях: «Он заменял нам там единым своим лицом двадцатитысячную армию».
Однако для Грибоедов настроен принципиально иначе: «Вот кончится кампания, и я откланяюсь. В обыкновенные времена никуда не гожусь. Я рождён для другого поприща». Для какого именно, Грибоедов не уточнил, но, кажется, и так понятно. Первый вариант знаменитой комедии «Горе от ума» был готов уже в 1823 г.
Интересно, что поначалу никаких особенных дивидендов комедия Грибоедову не принесла. Ставить её отказались, а на публикацию в полном виде, без купюр, был наложен запрет, который длился почти 40 лет.
Более того – один из первых читателей, знаменитый баснописец Иван Крылов, предрёк «Горю» судьбу незавидную: «Этого цензоры не пропустят. Они над моими баснями куражатся. А это куда похлеще! В наше время государыня за сию пьесу по первопутку в Сибирь бы препроводила!»
Старый литератор как в воду глядел. В 1826 г. Грибоедова арестовали по делу декабристов. И «Горе» фигурировало на следствии в качестве одного из доказательств, что Александр Сергеевич был если не участником, то активным сочувствующим. Однако никто из настоящих членов тайных обществ показаний против Грибоедова не дал, и потому обвинение с него сняли.
А дальше происходит и вовсе неожиданное - вместо того, чтобы изгнать «подозрительного щелкопёра» с государственной службы, власть поступает ровно наоборот - назначает его полномочным министром Российской миссии в Персии. Это произвело такой шум в городе, какого не было ни при одном назначении. Но вот сам Грибоедов вовсе не был рад своему повышению по службе.
С момента назначения послом в Персию жить Грибоедову оставалось только 9 месяцев...
Александр Грибоедов много лет был другом Александра Чавчавадзе, общественного деятеля и грузинского поэта. Часто навещал его, гостил в его большом доме - двум эрудитам всегда было о чем поговорить. Их дружба началась еще с тех пор, когда маленькая дочь Александра Чавчавадзе без труда умещалась у Грибоедова на коленях. Девочка подрастала, и в свои регулярные визиты Грибоедов учил дочку друга то играть на фортепиано, то разгадывать литературные ребусы…
Однако самый большой ребус подбросила ему сама жизнь, когда в очередной свой приезд он увидел не едва достающую ему до пояса девчушку в детском платьице с кружевами, а изумительной красоты молодую девушку с глазами -бездонными и черными, как южная ночь… Грибоедов почувствовал, что влюбился – бесповоротно и навсегда, но как сказать об этом той, которую когда-то качал на коленях и с которой всерьез рассуждал о болезнях тряпичных кукол?
Нино стала не только красавицей, но и редкой умницей. Это должен был признать даже он, который всегда пренебрежительно отзывался о женщинах: «Они чувствуют живо, но не глубоко. Судят остроумно, только без основания и, быстро схватывая подробности, едва ли могут постичь, обнять целое». Нехотя Александр Сергеевич признавал, что даже среди женщин бывают в этом плане приятные исключения, но не думал, что блистающая красотой юная девушка, стоящая теперь рядом с ним, окажется именно такой!
Все его дипломатические таланты блекли рядом с любимой. В ее присутствии он то краснел, то терял дар речи, как незрелый юнец, а между тем был старше ее на целых 18 лет! Но объясниться оказалось куда проще, чем он полагал, потому что Нино тоже полюбила его – до самозабвения, еще не зная, что первая ее любовь окажется и последней…
Руку и сердце Нино Александр получил без труда. Свадьбу сыграли на удивление скоро – уже через два месяца после того, как он сделал ей предложение. Венчание проходило в красивом тифлисском соборе Сиони. От волнения, а может, и от последствий лихорадки, которой переболел накануне, Александр уронил обручальное кольцо. В толпе гостей тут же зашептались: «Плохая примета…» Однако молодые были так счастливы, что не думали ни о приметах, ни о судьбах мира – только о том, что наконец они принадлежат друг другу!
Именно Нино заставила мужа иначе взглянуть на женщин. Под ее влиянием он напишет: «Кто никогда не любил и не подчинялся влиянию женщин, тот никогда не производил и не произведет ничего великого, потому что сам мал душою…» Несомненно, у них была одна душа на двоих, поэтому, когда Грибоедову пришла пора отправляться на службу в Персию, Нино не захотела оставаться в имении отца.
Последние дни перед отъездом, когда спешно собирались вещи для супруги посла, Нино и Александр вдвоем гуляли по окрестностям. Александр был как-то по-особенному задумчив и печален. Внезапно он сказал, указывая на гору Мтацминду: «Если вдруг со мной что-то случится, похорони меня вон там». Нино испуганно возразила: «О нет, любимый, наша любовь не умрет никогда! Она будет жить вечно, как и твой поэтический дар!»
Несомненно, это был день пророчеств, и их слова были услышаны… Грибоедовы отправились в Персию вдвоем, несмотря на то, что Нино к тому времени была беременна, и беременность протекала тяжело.
Дорога по горным тропам и ночевки в палатках изматывали и бывалых путешественников, а такое «свадебное путешествие» явно было не для молодой будущей матери… Однако Нино стойко переносила все тяготы долгого нелегкого пути. «Нинуша, моя жена, не жалуется, всем довольна... Полюбите мою Ниночку. Хотите её знать? В Эрмитаже… есть Богородица в виде пастушки Мурильо – вот она», — писал Грибоедов своей знакомой Варваре Миклашевич.
Вскоре они оказались в Тебризе. Здесь Александр оставил свою жену, не желая, чтобы она проделала еще одно опасное путешествие до Тегерана. К тому же в Персии было неспокойно.
Прибыв в Тегеран, Грибоедов отправил жене письмо, в котором просил ее уехать в Грузию, к отцу. Там, под присмотром родных, Нино была бы не так одинока, и ему было бы спокойнее за нее и будущего ребенка. Жена послушалась совета, а знакомые ее отца помогли ей быстрее проделать обратный путь в отчий дом.
В начале 1829 года Нино узнала то, что от нее пытались всеми силами скрыть: ее любимого мужа на свете больше нет. Александр Грибоедов погиб, растерзанный толпой религиозных фанатиков. Из 38-ми человек, работавших в русской миссии, погибло 37. Чудом уцелел только секретарь посольства, спрятавшийся в кладовой. Тело Грибоедова было настолько изуродовано, что его опознавали по шраму на руке, оставшемуся от юношеской дуэли.
Узнав страшную весть, Нино испытала настоящее потрясение. У нее начались преждевременные роды, а родившийся мальчик прожил всего один час. Его успели окрестить и дать ему имя в честь отца - Александр.
Нино похоронила мужа там, где он и завещал, на горе Мтацминде. На его могиле она установила памятник с надписью, которую можно увидеть и сегодня: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»
Чтобы замять разразившийся дипломатический скандал, внук персидского властителя привез в Петербург драгоценные дары, в том числе и знаменитый бриллиант «Шах». Это была цена жизни 37 подданных русского царя, в том числе и Александра Грибоедова. Однако никакими бриллиантами на свете нельзя было утолить слезы, проливаемые вдовами и детьми погибших…
Нино продолжала любить мужа до конца своих дней.
До самой своей смерти (в 1857 году) не снимала она черных одежд и отказывала на все ухаживания (в частности, безответно влюблённого в неё на протяжении 30 лет поэта и генерала Григория Орбелиани), потому что сердце ее принадлежало другому. Она умерла от холеры, пережив любимого на 28 лет. Умирая, она прошептала: «Мы скоро свидимся, свидимся… и я расскажу тебе обо всем. И мы уже навеки будем вместе, вместе…»
В 1879 году поэт Яков Полонский посвятил памяти Нино стихотворение:
«...Там, в тёмном гроте — мавзолей,
И — скромный дар вдовы —
Лампадка светит в полутьме,
Чтоб прочитали вы
Ту надпись и чтоб вам она
Напомнила сама —
Два горя: горе от любви
И горе от ума...»
Источник: Н.Костина-Кассанелли,
«100 историй великой любви».

Следующая запись: ПреЛЮДИи чувств - 12 августа 2025 в 06:03
Лучшие публикации