Мы в социальных сетях:

О нас | Помощь | Реклама

© 2008-2025 Фотострана

Реклама
Здесь выдают
ставки
Получить
Поделитесь записью с друзьями
ПреЛЮДИи чувств
ПреЛЮДИи чувств
ЧЕРЕШНЯ БЕЛАЯ, ВАРЕНЬЕ ЗОЛОТОЕ...
Мой папа не ел варенье. Совсем! Говорил, что не любит и вредно. Мы посмеивались. Бабушка – папина мама – как-то рассказала, что в детстве папа объелся вареньем. Ему было плохо, очень плохо, а все еще и смеялись над ним. Бедный, бедный мой папа! Вот с тех пор он варенье и не есть. Хотя… Есть одно – только одно! – варенье, перед которым он устоять не может.
В середине лета, рано или поздно, папа, идя домой, улавливал знакомый запах. И останавливался, и оглядывался и… А во дворе шипели, как проколотое шилом колесо Победы директора бани, примусы. На них стояли медные тазы, а в тазах она! – вожделенная белая черешня!
Папа ускорял шаг, приходил домой, мрачно здоровался и говорил, что вот люди уже варенье варят, а у нас не чешутся.
Ясно. И наутро, если был выходной, мы с мамой отправлялись на Привоз.
Привоз… Как обидно, что приходится о нем прозой. Он достоин большего, уж поверьте. Нет, о нем некоторые горе-поэты говорят стихами, но лучше бы молчали и не портили аппетита. Вот Пушкин, говоря об Одессе и ее улице Греческой – так я считаю! – употребил выражение – Торг обильный. Браво, Александр Сергеевич! Но это вы еще не видели Привоз! Рано, рано вы покинули Одессу. Не дождались! И я, таки, представляете?, вам сочувствую. Но мы-то, мы-то можем доставить себе удовольствие посещать Привоз, когда угодно и сколько угодно.
Но я отвлекся. Итак, мы с мамой шли на Привоз. Шли… Это фигурально. А на Привоз мы ехали на троллейбусе № 4 или, в крайнем случае, на троллейбусе № 1. На конечной выходили и шли по улице Воровского, а на самом деле Новорыбной. Миновав низкие, приземистые рыбные лабазы, входили на сам базар. Шум, запахи! И крики. От: - Перец, ваниль, перец! – до, - Украли! Люди, ловите вора!...
Кого ловить? Где?
- Примусные иголки! Примусные иголки!
- Зажигалки!
- Нафталин! Кому нафталин!
Но это прелюдия.
Но вот и фруктовые ряды. Чего тут только нет!
Яблоки от огромных антоновок до миниатюрных райских. Клубника килийская, херсонская, наша местная люстдорфская, вишня, уже отходящая, но еще лакомая шпанка, воробьевка, еще зеленоватые - но первые же! - сливы… Но нам нужна – и отстаньте дергать за рукав! – черешня. Белая, заметьте. А вот и она. На крашенных в зеленый цвет железных прилавках холмы, нет, горы желтой, почти янтарной черешни!
Бери-не хочу! Тут – не хочу, и тут – не хочу. А вот тут…
- Почем ваша черешня?
- Что-о, сорок копеек за кило? Она, что золотая?
- Попробовать?
- Да-а, а по тридцать не будет?
- Сколько возьмем? Пять кило!
- Мам! А покушать?
- Ладно. Шесть. По тридцать пять? А два рубля за все?
Взяли! Теперь мелочи. Ваниль у цыган. Лимон. Лучше всего найти азербайджанские лимоны. Они ароматней. Но их нынче нет. Тогда любой. Но дорого.
- Купим в «Темпе» стакан сока, - решает мама, - а цедра и так есть!
Теперь орехи. Ну, и по мелочи. Уже не на варенье, но раз выбрались…
Зелень, помидоры, огурцы, картошка, курица… Конопляные кошелки все тяжелеют…
- Ты уже большой, должен помогать!
- Помогаю…
Наконец, все.
- А сахар купим у нас в молочной! – решает мама. И это хорошо, потому что еще четыре кило сахара – это уже слишком. Идем к троллейбусу. Мама с ридикюлем, а я с двумя корзинами.
Думаете, доставил базар домой и свободен? Тот случай. А вынимать из черешни косточки?
- Только тебе это можно доверить! – говорит бабушка.
Это, конечно, приятно. Но есть и более насущные вещи. Например, поиграть в футбол на спортплощадке на углу с Канатной. Но куда там. Вооружаюсь скрепкой и вперед. Одна ягода, другая, … сотая…
Краем глаза замечаю, что не один я при деле. Папа колет орехи. Но не молотком на лестнице, а дверью. А бабушка варит сироп. Положено кило сахара на кило черешни. У нас пять кило. Минус косточки… Четыре кило сахара плюс немного воды и на огонь. Перемешивая до кипения. Тоже мне работа. Ну, и чуток ванили под конец.
Сто пятидесятая ягода, … двухсотая…
А мама отдыхает. Говорит, что хватит с нее базара. А я? Но попробуй только заикнись.
Папа достает огромный медный таз. Он еще прабабушкин. Его надо помыть. Опять:
- Давай, Шурка!
Мою…
В таз сироп, черешню… Слава Богу, у нас есть газ.
Квартиру заполняют невероятные запахи. Бабушка открывает окно в кухне. Мол, жарко. На самом деле, она так хвастает перед соседями. Нюхайте, дорогие, и мы не лаком сыты. Соседи, проходя по двору, принюхиваются и задирают голову в сторону наших окон. Бабушка счастлива.
Варенье закипело. Его снимают и отставляют в сторону. Часа на три. В варево добавят мелко нарезанные орехи и цедру. Положено это делать сразу, но у бабушки пунктик – только после первого закипания.
Таких закипаний будет три, а то и четыре. Варенье обязано быть густым, прозрачным, а ягоды твердыми. Потом варенье разольют в банки, закроют белыми бумажками, которые укрепят аптечными резинками. Потом…
Ну, вы знаете, что будет потом...

Александр Бирштейн
ЧЕРЕШНЯ БЕЛАЯ, ВАРЕНЬЕ ЗОЛОТОЕ... Мой папа не ел варенье. Совсем! Говорил, что не любит и вредно. Мы ...
Рейтинг записи:
5,5 - 4 отзыва
Нравится4
Поделитесь записью с друзьями
Никто еще не оставил комментариев – станьте первым!
Наверх