Здесь выдают
ставки
ставки

ЧЕТВЕРО В ЛИФТЕ, НЕ СЧИТАЯ СОБАКИ…
- Стойте! – Двери лифта уже закрывались, как к ним подбежал парень с большой коробкой пиццы и пакетом. Пришлось нажать кнопку открытия дверей.
- Подождите, я тоже с Вами! – за ним в кабину втиснулась девушка. Я не знала, как ее зовут. По-моему, она с восьмого этажа.
Лифт тронулся вверх. На табло мелькали цифры «2,3…». И вдруг погас свет. Лифт остановился.
- Господи! А вдруг будет как с той Ольгой? – испуганно произнесла соседка Надя. Не так давно весь Ташкент потрясла страшная новость о смерти молодого почтальона в лифте новостройки. Она провела в лифте дома, в который еще только начали вселяться жильцы, несколько суток и умерла.
- Я тебя умоляю! – успокоила ее я. – Во-первых, наш дом полностью заселен уже больше тридцати лет. Договорить про «во-вторых» мне не дал крик консъержки.
- Эй, в лифте? Вы успели доехать или застряли?
- Конечно, застряли, - хором ответили мы.
- Там что-то бухнуло в трансформаторной будке. Похоже, авария. Сейчас позвоню в Электросеть и лифтеру. Вам дышать есть чем? Воздуха хватает?
Воздуха, по счастью, хватало. То ли двери не очень плотно закрывались, то ли где-то была предусмотрена вентиляционная щель.
Самой спокойной из нас оказалась Надина мопсиха Эльза. Она просто легла на пол кабины, фыркнула и сунула нос поближе к дверям. Не в пример хозяйке, у которой явно начинался приступ панической атаки.
- Ребята, лифтер сейчас где-то далеко. Сказал, что приедет, как освободится, - отчиталась консъержка. – Электросеть заявку приняла, но у них только одна аварийная машина, так что сказали ждать.
Как было хорошо, когда на каждом квартале работали диспетчерские службы лифтов, и при нажатии аварийной кнопки вызова диспетчера с тобой кто-то мог поговорить! Не знаю, как в других странах, но у нас эта служба умерла вместе с СССР. Теперь застрявших в лифте спасали только частники. И, разумеется, за деньги.
- Господи, сегодняшний день когда-нибудь кончится? – простонала Надя.
- А что случилось? – спросила я.
- Ну, как и следовало ожидать. Позвонила жена отца. Умер он в Петербурге. Все хорохорился, что поставил сам себе срок дожить до семидесяти восьми лет. Врачи говорили, что ему ни в коем случае после трех воспалений легких нельзя в тот холод и вечную сырость. Желательно остаться здесь, где жарко и сухо. А она все боялась, что я буду, как дочь, претендовать на его квартиру. Скандалы ему закатывала. Ну и заставила отца продать все и ехать к ее сестре в какую-то деревню. Ну, он и там и загнулся.
Парень включил фонарик. Больше ни у кого из нас при себе телефона не оказалось. Мы хоть смогли разглядеть друг друга и познакомиться. Надежда, Максим, Наташа и я.
- Мои соболезнования. А сколько, если не секрет, было отцу?
- Шестьдесят один всего, - Надя махнула рукой.
- А я тоже из Питера, – вздохнул Максим.
Я знала этого парня. Они с другом снимали квартиру в нашем доме. Была возможность работать на удаленке.
- Скучаешь по дому?
– Конечно, скучаю. Там родители, друзья. Надо бы возвращаться, но пока еще подожду.
Мы помолчали.
- А у тебя что случилось? – спросил Максим у Наташи. - Я видел, ты около подъезда чуть ли не со слезами отбивалась от какого-то алкаша…
- Да ну его! Я когда-то давно с ним встречалась. Где мои глаза были? Мириться пришел, а сам лыка не вяжет.
- Ой, благодари Бога, что уберег тебя от него сейчас, а не когда ты бы уже вышла за него замуж! - дружно воскликнули мы.
- Так, у меня кончается зарядка. Раз уж мы тут застряли, и, похоже, надолго, предлагаю по-братски разделить мою пиццу и пиво. Оно в банках, так что откроем без проблем.
Предложение было очень даже кстати. От запаха свежеиспеченной пиццы в замкнутом пространстве лифта слюнки текли ручьем. Особенно у Эльзы, которая постоянно принюхивалась и облизывалась, глядя на вожделенную коробку.
Мы все сели на пол, вытянув ноги. Благо, лифт был грузовой, и площадь кабины позволяла.
Первый тост был за упокой души Надиного отца. Второй - за то, чтобы Максим как можно скорее вернулся на Родину. Третий – чтобы Наташа нашла себе настоящую Любовь с Большой Буквы. Ну а четвертый тост был за нас всех и за… мой суп. Чтобы бульон не выкипел весь к тому моменту, когда нас освободят «из плена». А то я выбежала «на минутку» из дома купить соль.
Телефон Максима погас. Кабина лифта погрузилась во мрак. Было слышно только, как Эльза чавкает, подбирая что-то с пола. Было такое ощущение, что я нахожусь где-то с давно знакомыми мне людьми. Даже темнота не пугала, ибо прерывалась нашими разговорами и криком консъержки, проводящей «перекличку» по поводу нашего самочувствия.
Вспыхнул свет. Лифт ожил, вздрогнул и медленно поехал наверх. Мы тепло попрощались друг с другом и разошлись по своим этажам.
Суп мой выкипел больше чем на треть. Но сама кастрюля и, главное, ее содержимое были спасены.
Где-то через месяца три мы с Надей опять встретились в лифте. Теперь уже ехали вниз. На восьмом этаже лифт остановился. Двери открылись. Около дверей стояли в обнимку… Максим и Наташа. Наташа покраснела и отошла от парня.
Эльза приветливо тявкнула и завиляла своим закрученным, как у поросенка, хвостиком. Пара зашла к нам в лифт, улыбаясь и тепло здороваясь с нами.
Лифт спустился вниз. Молодые люди вышли и пошли по своим делам. А мы с Надей радостно стукнули друг друга кулачками за счастье молодых…
- Стойте! – Двери лифта уже закрывались, как к ним подбежал парень с большой коробкой пиццы и пакетом. Пришлось нажать кнопку открытия дверей.
- Подождите, я тоже с Вами! – за ним в кабину втиснулась девушка. Я не знала, как ее зовут. По-моему, она с восьмого этажа.
Лифт тронулся вверх. На табло мелькали цифры «2,3…». И вдруг погас свет. Лифт остановился.
- Господи! А вдруг будет как с той Ольгой? – испуганно произнесла соседка Надя. Не так давно весь Ташкент потрясла страшная новость о смерти молодого почтальона в лифте новостройки. Она провела в лифте дома, в который еще только начали вселяться жильцы, несколько суток и умерла.
- Я тебя умоляю! – успокоила ее я. – Во-первых, наш дом полностью заселен уже больше тридцати лет. Договорить про «во-вторых» мне не дал крик консъержки.
- Эй, в лифте? Вы успели доехать или застряли?
- Конечно, застряли, - хором ответили мы.
- Там что-то бухнуло в трансформаторной будке. Похоже, авария. Сейчас позвоню в Электросеть и лифтеру. Вам дышать есть чем? Воздуха хватает?
Воздуха, по счастью, хватало. То ли двери не очень плотно закрывались, то ли где-то была предусмотрена вентиляционная щель.
Самой спокойной из нас оказалась Надина мопсиха Эльза. Она просто легла на пол кабины, фыркнула и сунула нос поближе к дверям. Не в пример хозяйке, у которой явно начинался приступ панической атаки.
- Ребята, лифтер сейчас где-то далеко. Сказал, что приедет, как освободится, - отчиталась консъержка. – Электросеть заявку приняла, но у них только одна аварийная машина, так что сказали ждать.
Как было хорошо, когда на каждом квартале работали диспетчерские службы лифтов, и при нажатии аварийной кнопки вызова диспетчера с тобой кто-то мог поговорить! Не знаю, как в других странах, но у нас эта служба умерла вместе с СССР. Теперь застрявших в лифте спасали только частники. И, разумеется, за деньги.
- Господи, сегодняшний день когда-нибудь кончится? – простонала Надя.
- А что случилось? – спросила я.
- Ну, как и следовало ожидать. Позвонила жена отца. Умер он в Петербурге. Все хорохорился, что поставил сам себе срок дожить до семидесяти восьми лет. Врачи говорили, что ему ни в коем случае после трех воспалений легких нельзя в тот холод и вечную сырость. Желательно остаться здесь, где жарко и сухо. А она все боялась, что я буду, как дочь, претендовать на его квартиру. Скандалы ему закатывала. Ну и заставила отца продать все и ехать к ее сестре в какую-то деревню. Ну, он и там и загнулся.
Парень включил фонарик. Больше ни у кого из нас при себе телефона не оказалось. Мы хоть смогли разглядеть друг друга и познакомиться. Надежда, Максим, Наташа и я.
- Мои соболезнования. А сколько, если не секрет, было отцу?
- Шестьдесят один всего, - Надя махнула рукой.
- А я тоже из Питера, – вздохнул Максим.
Я знала этого парня. Они с другом снимали квартиру в нашем доме. Была возможность работать на удаленке.
- Скучаешь по дому?
– Конечно, скучаю. Там родители, друзья. Надо бы возвращаться, но пока еще подожду.
Мы помолчали.
- А у тебя что случилось? – спросил Максим у Наташи. - Я видел, ты около подъезда чуть ли не со слезами отбивалась от какого-то алкаша…
- Да ну его! Я когда-то давно с ним встречалась. Где мои глаза были? Мириться пришел, а сам лыка не вяжет.
- Ой, благодари Бога, что уберег тебя от него сейчас, а не когда ты бы уже вышла за него замуж! - дружно воскликнули мы.
- Так, у меня кончается зарядка. Раз уж мы тут застряли, и, похоже, надолго, предлагаю по-братски разделить мою пиццу и пиво. Оно в банках, так что откроем без проблем.
Предложение было очень даже кстати. От запаха свежеиспеченной пиццы в замкнутом пространстве лифта слюнки текли ручьем. Особенно у Эльзы, которая постоянно принюхивалась и облизывалась, глядя на вожделенную коробку.
Мы все сели на пол, вытянув ноги. Благо, лифт был грузовой, и площадь кабины позволяла.
Первый тост был за упокой души Надиного отца. Второй - за то, чтобы Максим как можно скорее вернулся на Родину. Третий – чтобы Наташа нашла себе настоящую Любовь с Большой Буквы. Ну а четвертый тост был за нас всех и за… мой суп. Чтобы бульон не выкипел весь к тому моменту, когда нас освободят «из плена». А то я выбежала «на минутку» из дома купить соль.
Телефон Максима погас. Кабина лифта погрузилась во мрак. Было слышно только, как Эльза чавкает, подбирая что-то с пола. Было такое ощущение, что я нахожусь где-то с давно знакомыми мне людьми. Даже темнота не пугала, ибо прерывалась нашими разговорами и криком консъержки, проводящей «перекличку» по поводу нашего самочувствия.
Вспыхнул свет. Лифт ожил, вздрогнул и медленно поехал наверх. Мы тепло попрощались друг с другом и разошлись по своим этажам.
Суп мой выкипел больше чем на треть. Но сама кастрюля и, главное, ее содержимое были спасены.
Где-то через месяца три мы с Надей опять встретились в лифте. Теперь уже ехали вниз. На восьмом этаже лифт остановился. Двери открылись. Около дверей стояли в обнимку… Максим и Наташа. Наташа покраснела и отошла от парня.
Эльза приветливо тявкнула и завиляла своим закрученным, как у поросенка, хвостиком. Пара зашла к нам в лифт, улыбаясь и тепло здороваясь с нами.
Лифт спустился вниз. Молодые люди вышли и пошли по своим делам. А мы с Надей радостно стукнули друг друга кулачками за счастье молодых…

Следующая запись: Пусть небо хмурит брови -
Лучшие публикации