Баснописец Иван Андреевич Крылов выстроил свою жизнь поразительным образом: он безнаказанно позволял себе оставаться собой.
Он одинаковым тоном говорил с вельможей и солдатом, на светском приеме мог уснуть с оглушительным храпом, спокойно отказывался от просьб написать оду царю. Больше того: он прожил счастливую жизнь с любимой женщиной, которая была простой кухаркой, вырастил дочь и умер в окружении внуков – и не услышал ни одной насмешки по этому поводу.
Крылов морочил всем голову, мистифицировал и выдавал себя за другого человека: ленивого Обломова в халате, флегматичного обжору... Но ему это было нетрудно. «В рабском Петербурге он был свободен, если приравнять свободу к личной независимости», — писал о Крылове литературовед Юрий Михайлович Лотман.
Согласно своей официальной биографии, «дедушка Крылов» всю жизнь прожил холостяком.
Известна история, которая произошла с ним в юности – в 22 года он влюбился в Аннушку, дочь священника из Брянска. Крылов был тогда бедным, незнатным, совершенно неустроенным, а семья Аннеты состояла в родстве с Ломоносовым. Родители барышни отказали Крылову, он уехал в Петербург.
И тут выяснилось, что никто другой Анне был не нужен – она впала в черную меланхолию. Родители начали бояться за ее здоровье. Написали Ивану Андреевичу: хорошо, мы согласны, отдаем вам руку нашей дочери.
Крылов ответил, что денег ехать в Брянск за невестой у него нет, вот если Анну привезут в Петербург, тогда – ладно, он готов жениться.
Оскорбленные родители невесты прекратили все отношения с Крыловым. Анна замуж так и не вышла.
О личности Крылова сохранилось много противоречивых свидетельств. Пушкин вспоминал, что над диваном, на котором баснописец мог лежать сутками, криво, на одном гвозде висела картина.
- Что же вы её не перевесите? Упадет и пробьёт вам голову, — увещевали Крылова друзья.
Крылов спокойно отвечал, что рассчитал траекторию падения картины – если она его и заденет, то по касательной, голову точно не пробьёт; стало быть, нечего и беспокоиться.
Таких анекдотов о легендарной лени Крылова ходило по Петербургу множество. А он при этом втайне от всех за два года выучил греческий (а учить начал уже в пятьдесят лет!), создал безупречно работающий Русский отдел в Публичной библиотеке, и доводил свои басни до совершенства... Лентяю это точно не по силам.
—————
Аграфена, Фенюшка, служила в доме Крылова экономкой.
По отзывам знакомых Ивана Андреевича, хозяйство она вела отвратительно: умела готовить всего пару блюд, кормила гурмана Крылова какими-то заплесневелыми пирогами. И при этом друг Крылова, Княжевич, вспоминает, что Феня, кажется, знала греческий алфавит, не говоря о русском: «Подай мне Ксенофонта, «Илиаду», «Одиссею» Гомера», — говорил Иван Андреевич Фенюшке, и она подавала безошибочно.
О том, чтобы жениться на кухарке, и речи быть не могло. Но Крылову удавалось жить с любимой женщиной, не вызывая пересудов; его принимали при дворе, к нему с большой симпатией относилась императрица Мария Федоровна, мать Александра I.
Репутация чудаковатого холостяка надежно защищала его от сплетен.
Никто ничего не заподозрил даже, когда у Крылова и Фенюшки родилась дочь Саша.
Однажды в гости к Ивану Андреевичу зашел его приятель, художник из Твери. Он прошел по всем комнатам – в доме не было ни души, только на кухне плакал ребенок. Художник пошел на кухню, спросить у прислуги, когда будет Иван Андреевич, и застал там самого баснописца, который «с отеческой заботливостью качал и прибаюкивал» младенца.
— И давно ли вы стали нянькой? – спросил художник.
— Да родители, негодяи... Ушли Бог знает куда, бросили бедного ребеночка, — спокойно ответил Крылов и продолжал угукать над девочкой, пока не вернулась Феня.
Над Крыловым все подшучивали, про него рассказывали анекдоты. Но только самые проницательные наблюдатели понимали, что все эти шуточки и разговоры он сам направляет рукой опытного кукловода.
Важное: литература, семья, народное просвещение – оставалось неприкосновенным для злых языков. Болтали о том, о чем он позволял болтать: о его лени, обжорстве, неряшливости. Да и то опасались.
Известна такая история: в последние годы врачи предписывали Крылову строжайшую диету, и он, обожавший вкусно поесть, в гостях буквально испепелял взглядом богато накрытый стол.
Какой-то молодой остряк не удержался от колкости: «Господа! Посмотрите, как разгорелся Иван Андреевич! Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть!»
«Глазами, кажется, хотел бы всех он съесть» — это цитата из басни Крылова «Волк на псарне».
Никто даже не успел рассмеяться – Крылов лениво поглядел на остряка и сказал: «За себя не беспокойтесь, мне свинина запрещена».
Феня рано умерла, и Крылов, не вызывая подозрений, воспитывал Сашу один. Он называл ее своей крестницей, удочерил ее, а когда пришло время, выдал замуж за очень хорошего и порядочного человека.
Выйдя в отставку, Крылов жил в большом каменном доме на Васильевском острове с семьей дочери, старился в окружении смышленых и веселых внуков и был совершенно счастлив.
Времена были тогда волчьи, и баснописцу сложно было оставить наследство дочери. Но он справился и с этим: завещал все свое движимое и недвижимое имущество мужу Саши, а душеприказчиком сделал начальника воинской части, в которой тот служил аудитором.
Крылов умер от осложнений пневмонии, но перед смертью успел распустить последний слух о себе – мол, объелся рябчиков с кашей.
«Рябчики-то были протертые, - сказал он друзьям и близким, которые дежурили у его постели, — но лишек-то всегда не в пользу».
Автор:
Лариса Хомайко
Поделитесь записью с друзьями
Посмотреть ещё 8 фотографий
Девушке надоели однотипные селфи, и она решила порисовать на зеркале
Посмотреть ещё 9 фотографий
Звёзды кино в детстве (часть 2)
Посмотреть ещё 4 фотографии
Привлекательных мужчин на Фотостране тоже хватает! Ищите их в фотоконкурсе «Лицо с обложки»!
© 2008‒2024 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 25 753 357 человек
Следующая запись: – Здравствуйте, Елена Сергеевна!.. Старая учительница вздрогнула и подняла глаза. Перед нею стоял ...
Лучшие публикации