МАТЬ
- Киса-киса, - звала бабка Пелагея, - куда же ты опять запропастилась? Маленькая сухонькая старушка в белом платочке стояла на деревянном крылечке с тремя покосившимися ступенями и глядела окрест. Её дом на окраине села был самым обветшалым. Редко где проглядывала ещё не до конца облупившаяся зелёная краска, крошился и просел фундамент, покосились оконные рамы. Внук - сын покойной дочки, как наведывался - всё предлагал ремонт сделать.
Как-то рабочих привёз, в день крышу починили, крылечко подремонтировали, но Пелагея просила больше не затеваться. Уж больно ей утомительно всё это было. "Дай мне, внучек, спокойно дожить, как есть", - просила. Он возражал, заботясь о бабке, в город к себе звал. У него в районе дом большой, места всем хватит. И жена его - Настёна, добрейшая душа. Но не могла Пелагея уехать: "А как Фёдор вернётся? Я же обещала дождаться".
Фёдор - это младшенький. Это её боль и горе. Трое деток было у Пелагеи. Старшенький Алёшка военным стал, да погиб на учениях, не успев жениться. Дочку Полину болезнь забрала. Но хоть замужем побывала, сыночка успела вырастить. А вот Федя рано пошёл по кривой дорожке. И в кого только такой горячий уродился? Драться начал, только ходить научился. Как что не по его - ревёт, аж зубами скрипит от злости, всё вокруг раскидает, ногами топает. Пелагея с ним и лаской, и ремнём. Ничего не помогало. А как подрос - подворовывать начал. Плакала мать: "В голодные годы ни одного колоска с поля не принесла. Вовек ничего чужого не брала. Был бы отец...". Но отца война проклятая не пощадила.
И понеслось: колония за колонией - для несовершеннолетних, общего, а потом и строгого режима. То кража, то разбой. А последний срок за убийство дали. Федя решительно отказывался. Никто ему не верил. А мать поверила. К следователю ходила. Тот выслушал: "Вы - мать, я понимаю, но факты говорят об обратном".
- Вот именно, я- мать, чувствую его, знаю. Не убивал он. Ищите.
Но никто не искал. Посадили её Федора на десять лет. С тех пор минуло уже ... дай Бог памяти, почти четверть века. "Мать, не убивал я. Ты верь мне. И дождись!" Просил прощения, сидя за решёткой в зале суда, и вытирал глаза крупной мужицкой ладонью, оставляя рубцы на сердце матери. Вот она и ждала. Разве могла уехать? А от сыночка ни единой весточки.
Сельчане жалели Пелагею: "Поезжай в город. Поживёшь королевой. Уж сколько тебе мучиться? Одна в селе за водой ходишь на другую улицу". Кто посмелее, в глаза говорили, что зря Федьку ждёт - сгинул уж давно где-то. Она не обижалась. Сердцем чувствовала, что живой.
Ждала и верила. Да вот этой зимой стал вдруг во сне приходить. Маленьким. Заберётся к ней на колени: "Мамка, согрей меня. Замёрз я". Обнимет, душа замрёт от счастья и ... просыпается. Страх закрался в сердце. Пошла к отцу Михаилу. "Сны - они от лукавого. Не бери в голову. Молись". И весь сказ...
- Киса-киса, Мурочка, - звала Пелагея и, устремив взгляд вдаль, осеклась на полуслове. "Федя", - выдохнула и побежала навстречу. Платок скинула, седые жидкие волосёнки растрепались. Плюшевый жакет расстегнула на ходу, длинная юбка путается в ногах. Добежала и упала на руки потрёпанного мужика с рюкзаком за плечами. "Сынок!", - обняла, чуть дыша. Торопливый шаг больных старых ног бегом и не назовёшь, но вместе с волнением лишил он Пелагею сил. Поднял Фёдор мать на руки, как ребёнка, и понёс в избу...
Смотрит она на седого, в глубоких морщинах, изнурённого очень пожилого человека с большими заскорузлыми руками в наколках и почерневшими ногтями, и совсем не узнаёт своего Феденьку. А мужчина улыбается, гостинцы, подарки из рюкзака достаёт: "Держи, мать", - и накидывает на плечи большую пуховую шаль и платок Павлово-Посадский из тонкой шерсти в диковинных узорах. Пелагея и так слаба глазами была, а тут от волнения вообще ничего не видит. Да слёзы, что годами копила, так и льются.
- Что ж это я сижу, глупая, - спохватилась и заметалась по избе. К соседям забежала радостью поделиться да попросила баньку затопить - Феденьке помыться. Соседи рады за Пелагею, но Федьку побаиваются. Вдруг опять за старое возьмётся. В селе спокойно сейчас, калитки от своих не закрывают, а чужие здесь не ходят.
В избе стол накрыла. Еда простая, деревенская. Картошка рассыпчатая с жаренным луком дымится в большой миске посередине стола. Капуста квашенная, огурчики и грибочки солёные. Сало толстое деревенское да графинчик самогонки - чистой, как слеза. Соседка дала, чтобы сыночка встретила честь по чести.
Федя свои гостинцы достаёт: колбаса копчёная, тушенка, сыр диковинный - круглый, что мяч, конфеты в ярких обёртках. Пелагея смотрит, счастью своему не верит. Дождалась своего архаровца, как в сердцах раньше звала.
- Ты надолго, сынок?
- Навсегда, мать. Отгулял я своё.
Хочет Пелагея расспросить, но понимает, что не надо торопить. Хотя и сам кругом виноват, но сердце матери любит и страдает. Чем бедовее, тем пуще за него душа болит.
Утром следующего дня Фёдор всё вокруг избы ходил, присматривался. А к обеду в город уехал. Молчит, говорит мало. Глядит на мать, улыбается.
А Пелагея никак Федьку не узнаёт. Вроде бы он, а вроде и нет. Вот до чего лиходейство да тюрьма человека доводят. Ему лет-то всего чуть более шестидесяти, а старик стариком.
Грузовик стройматериалов привёз. Весь двор завалил. "Дом будем ремонтировать. Забор новый поставим. Негоже в такой халупе доживать. Заживём, как короли", - и радуется.
- Что ты, мать, - Фёдор обнял старушку, - вот, смотри. Разволновался, аж руки затряслись, книжку трудовую показывает: "На стройке трудился. Верь мне. Я бы к тебе с ворованным не пришёл. Знал, что погонишь". Пелагея хоть и видит плохо, но разглядела и фамилию, и имя сынка.
Так и зажили. Соскучились руки у мужика по домашней работе. Только солнышко встанет, он во двор спешит. Раствор мешает, доски строгает, краску разводит. Работает ловко, да всё песни напевает. Как-то соскабливал старую краску с дома и кусочек в глаз попал. "Ёкарный бабай!", - зажмурившись, спустился с лестницы, - посмотри, мать".
Смотрела на работающего Фёдора и всё глубже осознавала необратимую потерю Пелагея. Леденящим страхом сковало душу и острое неподъёмное, необъяснимое ощущение вдруг навалившегося горя подкашивало ноги. А Фёдор дом покрасил и с фасада, что на улицу смотрит, лебедей нарисовал.
Пелагея обречённо покачала головой и, смахнув слезу, в церковь пошла.
- В своём ли уме, Пелагеюшка, - отец Михаил в изумлении поднял брови, - Федя-то твой на всё село стучит, раньше петухов встаёт.
- Чужой он. Федя мой ни песен не пел, ни кисть в руках не держал. А уж если что в глаз бы попало, то не "бабая" вспомнил, а всех чертей с матами собрал.
Заплакала старушка, да горько так: "Сразу его не признала".
- Может лихой человек у тебя живёт? В милицию позвонить?
- Может и лихой. Но ко мне с чистыми помыслами, с добротой. Родной сынок так не почитал. А Федю он знал. Хорошо знал. Всё ведает из самого детства. Я позабыла, а ему известно.
- Не мой. Нет Феди на этом свете. Поминай. Только ни одной душе. Считай, исповедалась тебе.
Дома чёрный платок надела. Кофту тёмную.
- Шибко пыльно у нас в белом ходить.
Пелагея понимала, что разговор неизбежен, но в глубине души боялась его. Страшно было расстаться с человеком, который хорошо знал её Фёдора. И сердцем чувствовала, что не просто так незваный гость появился в доме.
- Останься, разговор есть, - предложила как-то после обеда.
Фёдор догадался, о чём речь пойдёт. Мурка запрыгнула к нему колени. Не любила рук, а к Фёдору привязалась.
- Кто ты, мил-человек? Как звать тебя? И где сын мой похоронен?
Федя понурил голову, запустил пятерню в волосы, собрал их с силой в кулак, как оторвать хотел, затем вскинул вихры и смело посмотрел на Пелагею:
"Я, мать, друг сына твоего. Вместе разбойничали, в одной колонии срок отбывали, разом решили с прошлым порвать и поехали в Сибирь. Мечтал Фёдор деньги заработать и к тебе приехать чистым и не нищим. Работали за троих, копеечку к копеечке складывали. Мечтал он дом новый построить. Меня с собой звал. Мы с ним, как братья были, да и лицом схожи. А меня тоже Фёдором нарекли".
Пелагея слушала, подперев ладонью щёку, и покачивала головой.
- Чистым, - запало слово в душу, - значит, не до конца пропал. И мать помнил, не совсем отбился в своём лиходействе, - подумала. А вслух упрекнула, не сдержалась: "Долго, однако, вы добирались. То, что чистым домой хотел приехать - хорошо, а деньги и у нас можно было заработать. Голова его бедовая...Всегда думал наперекосяк. И не успел, не доехал...".
- Надорвался Фёдор. Как понял, что немного ему осталось, - продолжал гость, - придумал поменяться нам документами, жизнями, прошлым. Рассчитались мы с работой, деньги в один мешок сложили и поселились недалеко от Абакана. Вот тогда мне Федя и рассказал всё подробно и о тебе, мать, и о соседях. И всю свою жизнь, как на духу выложил. Там же и похоронил его этой зимой. К тебе долго добирался. Стрёмно было, но слово другу дал, что дом сделаю и тебя до последних дней не брошу... сыном вместо Федьки стану, - Фёдор прямо смотрел Пелагее в глаза.
- А у меня его отродясь не бывало, как и матери.
- Так не бывает. "Отродясь", как раз и была. Бобыль, значит.
- Ну а раз доля такая, иди, сын, продолжай работать. На ужин тесто поставлю. Любишь пирожки-то?
Фёдор подошёл, взяв за плечи, неловко поцеловал в морщинистую щёку.
"Маленькая, худенькая - в чём только такая большая душа помещается?", - подумал и шмыгнул носом. Предательски повлажнели глаза...
- Ты скажи мне, Фёдор мой не был..., - до чего же трудно давался вопрос, мучавший её всю жизнь, - убийцей?
- Всё едино грех, - но отлегла от сердца боль, что давила тяжелым валуном с тех пор, как вышла из зала суда. Сыну верила, но свидетельские показания внесли сомнение в душу. Оно терзало и не отпускало...
Так и коротали вместе дни старые, побитые жизнью Пелагея с Фёдором - мать и сын. Доживали свой век в тепле и покое в обновлённом доме и поминали архаровца Федьку, чтобы на том свете ему не было холодно от содеянных при жизни гнусных дел.
***
Выкапывать картошку, как обычно, приехал внук. Не удержался, сказал Пелагее: "Значит, когда я предлагал дом отремонтировать, ты отказывалась. Говорила, что не надо тебе".
Внук не понял, но промолчал. А сам подумал: "Бабка-то совсем стара стала.
Заговаривается".
Из сети.
Получить
Всё будет хорошо!
Рейтинг записи:
5,5
- 36 отзывов
Многим читателям это понравилось
Знакомства в Зубово-Поляне с телефонами и фото без регистрации бесплатно
Знакомства онлайн в Зубово-Поляне бесплатно
Знакомства в Зубово-Поляне для брака бесплатно
Знакомства в Зубово-Поляне с номерами телефонов бесплатно
Знакомства для интима в Зубово-Поляне
Знакомства в Зубово-Поляне с мужчинами с номерами телефонов без регистрации бесплатно
Знакомства в Зубово-Поляне с женщинами кому за 30
© 2008‒2024 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 26 102 408 человек
- Разделы сайта
- Сайт знакомств
- Встречи
- Астрахань Балашиха Барнаул Белгород Брянск Владивосток Волгоград Воронеж Екатеринбург Иваново Ижевск Иркутск Казань Калининград Кемерово Киров Краснодар Красноярск Курск Липецк Магнитогорск Махачкала Москва Набережные Челны Нижний Новгород Новокузнецк Новосибирск Омск Оренбург Пенза Пермь Ростов-на-Дону Рязань Самара Санкт-Петербург Саратов Сочи Ставрополь Тверь Тольятти Томск Тула Тюмень Улан-Удэ Ульяновск Уфа Хабаровск Чебоксары Челябинск Ярославль
- Знакомства и общение
Следующая запись: Всё будет хорошо! - 12 июня 2023 в 11:19
Лучшие публикации