У Куприна есть рассказ ("На разъезде") о даме, которая ехала с жестоким и грубым мужем в поезде.
Муж уснул и храпел — устал замечания делать и одергивать…
И дама разговорилась с молодым офицером — совершенно невинный разговор, о посторонних вещах.
О том, как в детстве можно замереть — и время словно замедляется, его течение становится иным, и это — почти вечность…
О том, как таинственно и странно сидеть под столом, отъединившись от всего мира, трогать бахрому на скатерти…
О странной горечи в груди, когда смотришь на пылающие и гаснущие угли…

Такие разговоры они вели и прекрасно понимали друг друга; все эти ощущения, чувства, переживания у них были общие, понятные, одинаковые, и говорили они взахлеб о жизни души под храп и завывания спящего грубого человека, стараясь тихо шептать — чтобы не нарушить его сон.
Но он все равно проснулся, перевернулся, что-то злобно бормоча в адрес жены.

Молодому офицеру надо было выходить — вот уже его станция.
И он вдруг понял, что никогда, никогда он не встретит более близкой и родственной души, с которой так счастливо можно жить, просто — быть вместе…
И они вместе и вышли, даже не взяв багаж дамы — в полную неизвестность, но и в полную свободу. Они решились и смогли.
А многие — не решаются, когда им выпадает огромное счастье — встретить родственную душу.
И остаются в вагоне, машут на прощанье и всю жизнь тоскуют и плачут об утраченной любви. Об утраченной возможности любви.
Страшно рисковать, страшно оставлять чемоданы с нажитым барахлом, страшно менять жизнь, — это так понятно.
Но родственную душу человек встречает всего раз в жизни — если встречает. Не всем это дано. И полное понимание, духовная близость — это и есть истинная любовь.

И, наверное, мешкать не надо — поезд едет дальше.
Время не ждет. И души не хотят расставаться…

И это просто напоминание о любви и быстротечности жизни — иногда об этом надо напомнить тем, кто никак не может решиться.(с)