Здесь выдают
ставки
ставки

СЁСТРЫ
Снежана гладит Андрея по щеке, дует ему в ухо. Он терпит и напряженно молчит, ощущая вибрацию телефона в кармане пиджака. «Андрюшечка», – Снежана привычно сюсюкает – «пусечка, котик! Дай чмоки! Ну ты сегодня не такой…ты совсем не любишь свою девочку…»
Андрей опускает веки. Сейчас начнется. Песня. Со второго дня знакомства поется одно и то же: «Снежаночке нужно купить квартирку, ей в съемной нехорошо, здесь гадкая хозяйка». Дальше будет припев: «Им нужно оформить отношения, сколько можно?! В самом деле – сколько можно? Любовнице – 25, она приехала из посёлка Зубова Поляна, ей нужна семья, ребенок, машина».
Девушка хорошенькая и совершенная дура. Качается взад-вперед на алом пластиковом кресле, стучит ноготком по экранчику телефона. Мебель для нее Андрей покупает в ИКЕА. В Химках. В Теплом Стане покупает жена – она любит кожаные кресла и дорогое постельное белье.
«Снежаночка, ты знаешь, я сейчас никак не могу бросить Соню, пойми, мы столько лет вместе», – Андрей тянет обычную мужскую супружескую. Улучив момент, он выходит в совмещенный санузел и быстро набирает номер Сони: «Сонечка, прости, золотко, я на шиномонтаже». «А у вас там фонтан?» – Соня слышит шум спускаемой воды. «Нет-нет, я …это мойка! Я скоро буду!» — быстро отвечает Андрей и вешает трубку.
Я слушаю разговор сестры с мужем и злюсь. Соня, бросив телефон на кожаный диван, потягивается и зевает лениво: «Идиот…» «Сонька, ты долго будешь его терпеть?» – я выхожу замуж уже в четвертый раз и потому непримирима – «ты, умница, яркая, чудесная… разведись!» «Зачем? Эта девочка получит его, пятидесятилетнего идиота, с его язвой, бронхитом, пяточной шпорой, с кашами и фобиями. Она бросит его через год, и он вернется, но уже будет изводить меня до конца жизни. Лучше я буду выдавать ей его парадно-выходного и ждать, когда она наконец выйдет замуж за какого-нибудь крупного владельца киоска», — спокойно объясняет сестра.
Я делаю вид, что соглашаюсь, Соня разливает вино. Одновременно выпив, мы тянемся за сигаретами. Каждая – к своей пачке.
Дарья Гребенщикова
Снежана гладит Андрея по щеке, дует ему в ухо. Он терпит и напряженно молчит, ощущая вибрацию телефона в кармане пиджака. «Андрюшечка», – Снежана привычно сюсюкает – «пусечка, котик! Дай чмоки! Ну ты сегодня не такой…ты совсем не любишь свою девочку…»
Андрей опускает веки. Сейчас начнется. Песня. Со второго дня знакомства поется одно и то же: «Снежаночке нужно купить квартирку, ей в съемной нехорошо, здесь гадкая хозяйка». Дальше будет припев: «Им нужно оформить отношения, сколько можно?! В самом деле – сколько можно? Любовнице – 25, она приехала из посёлка Зубова Поляна, ей нужна семья, ребенок, машина».
Девушка хорошенькая и совершенная дура. Качается взад-вперед на алом пластиковом кресле, стучит ноготком по экранчику телефона. Мебель для нее Андрей покупает в ИКЕА. В Химках. В Теплом Стане покупает жена – она любит кожаные кресла и дорогое постельное белье.
«Снежаночка, ты знаешь, я сейчас никак не могу бросить Соню, пойми, мы столько лет вместе», – Андрей тянет обычную мужскую супружескую. Улучив момент, он выходит в совмещенный санузел и быстро набирает номер Сони: «Сонечка, прости, золотко, я на шиномонтаже». «А у вас там фонтан?» – Соня слышит шум спускаемой воды. «Нет-нет, я …это мойка! Я скоро буду!» — быстро отвечает Андрей и вешает трубку.
Я слушаю разговор сестры с мужем и злюсь. Соня, бросив телефон на кожаный диван, потягивается и зевает лениво: «Идиот…» «Сонька, ты долго будешь его терпеть?» – я выхожу замуж уже в четвертый раз и потому непримирима – «ты, умница, яркая, чудесная… разведись!» «Зачем? Эта девочка получит его, пятидесятилетнего идиота, с его язвой, бронхитом, пяточной шпорой, с кашами и фобиями. Она бросит его через год, и он вернется, но уже будет изводить меня до конца жизни. Лучше я буду выдавать ей его парадно-выходного и ждать, когда она наконец выйдет замуж за какого-нибудь крупного владельца киоска», — спокойно объясняет сестра.
Я делаю вид, что соглашаюсь, Соня разливает вино. Одновременно выпив, мы тянемся за сигаретами. Каждая – к своей пачке.
Дарья Гребенщикова

Следующая запись: - Ефим Борисович, соседи говорят, что у вас с женой трения. - Еще какие, простыня дымится.
Лучшие публикации