ТАЙНА ТАЮЩЕЙ СВЕЧИ. (мистический рассказ)
Мужчина шел по асфальту, поскальзываясь на мокрых, словно прибитых к черному полотну дороги, листьях. Он просто двигался, без цели. В этом было даже что-то такое, что делало его немного счастливее других. Прохожие, сторонившиеся грязновато одетого бедолаги, куда-то спешили, тащили сумки с продуктами, нервно поглядывали на часы и топтались на остановках, ожидая автобус. А Евгений мог позволить себе неторопливо, нарочито медленно пройти по улице, остановиться, вдыхая коричный аромат палой листвы, а потом вдруг припуститься бегом, завидев полицейский патруль...
Мигалки он почувствовал затылком, бойко свернул на перекресток, перебежал дорогу на мигающий желтый и юркнул за ткань, скрывающую полуразвалившийся, оштукатуренный дом с когда-то красивыми, вылепленными искусной рукой мастера вензелями.
Трехэтажный, с большими окнами, этот дом был давно поставлен в план реконструкции, занавешен, как положено, да только вкладывать деньги в его возрождение пока никто не хотел. Так и стоял он теперь, обращенный к миру нарисованными, никогда не открывающимися окнами, трепещущими на ветру.
Женька замер, провожая взглядом машину.
-Мимо! Отлично! - прошептал он и хотел, было, выйти обратно, на тротуар, но что-то заставило мужчину обернуться и посмотреть на дом. Как будто его позвали сюда, шепотом попросив остаться...
Все окна, черные, с провалившимися стеклами и подтеками ржавчины с крыши, мирно спали, ожидая того дня, когда все сооружение просто рухнет, не выдержав натиска пролетевших лет. Но в одном из проемов теплился свет. Не фонарь или экран телефона, а именно свет от свечи, танцующий под порывами ветра и прикрываемый чьей-то рукой.
-Забавно! А не зайти ли в гости? - шальная мысль уже гнала Женю, заставляя перекинуть ногу через подоконник и запрыгнуть внутрь заброшенного здания.
Комната, вернее, то, что от нее осталось, встретила гостя холодным дыханием и запахом плесени. Та разрасталась по стенам, создавая причудливые рисунки. Двери не было. Мужчина прошел в коридор, разрезающий дом на две половины.
Комнаты, маленькие каморки, опять комнаты.
-Да, сколько же здесь приходилось убираться! - усмехнулся Евгений, аккуратно ступая по прогнившему полу.
В воздухе явственно витал аромат плавящегося воска. Женя на миг замер и вдохнул поглубже этот знакомый с детства запах.
Мама любила жечь свечи. Вечером, сидя за столом и налив себе и сыну по чашке черного, с плавающими чаинками и кругляшом лимона, чая, она рассказывала сказки, пока маленький Женька уплетал сушки и смотрел на вытянутые, танцующие в такт ее дыханию головки свечей. И на тени, их переплетение, вдруг загадочным образом создающие картинки к маминым рассказам...
Женя вздохнул и стал продвигаться дальше. Страха не было, только интерес, азарт. Как всегда в его жизни. Азарт толкал его на бессмысленные, бестолковые поступки, заставлял рисковать, доказывая себе и другим, что он "не промах". А когда цель была достигнута, будь то покоренное сердце девчонки, сданный с лету экзамен или угнанная на спор машина, то интерес сразу угасал, становилось до смерти скучно. А скуки Евгений не терпел. Сразу уходил, оставляя за спиной покоренные вершины.
Вот и теперь он обязательно дойдет до нужной комнаты, посмотрит, кто держит свечу, и исчезнет. Друзья в его планы сейчас не входили...
-Кажется, здесь! - Женя отсчитал в уме нужное количество окон и остановился у нужного помещения. Здесь, в отличие от других комнат, была дверь. С удобной, отполированной до блеска ручкой, она заставила незваного гостя присвистнуть. Но потом сомнение, а, может быть, и чувство самосохранения, заставило сомневаться.
-А не уйти ли мне прямо сейчас? - минутное раздумье, взъерошенные, мокрые от дождя волосы. - Нет, надо посмотреть!
Он потянул за ручку. Легкий хруст, треск, впереди показалось пламя, тонкое, почти собравшееся в ниточку, извивающееся в чьих-то руках. А потом мозг накрыла чернота. Мужчина упал на пол, бессознательно прикрыв голову....
...Тени, прозрачные, туманно-серые, пугливо скривившиеся, носились по опустевшему дому, заглядывали в дымоходы, петляли по коридорам, ища освобождения. Но его не было. Навечно запечатанные безликим полотном окна никогда больше не впустят в это жилище лучи солнца, насекомые, до сих пор назойливо пристающие к Марье, что варила варенье на большой кухне, теперь были редкими гостями. Даже они чувствовали, что большой занавес, закрывший когда-то дом, как будто для перемены сцены, для новых декораций, на фоне которых разыграется продолжение спектакля, больше никогда не будет поднят, не явит миру городскую резиденцию богатой семьи Лавровых. Их жизнь окончена, так тому и быть.
Но почему же бесплотные тени не покидают этот ныне негостеприимный, холодный, отражающий осколки эха уличного шума дом? Почему они не вылетят на свободу, не взовьются в небеса, оправившись на поиски нового пристанища? Они в плену, вечном, замкнутом в круг вечности. С тех пор, как Петр захлопнул дверь за надоедливой гостьей Федора Леонидовича...
...-Да будьте вы прокляты! - прошептала старуха, провожаемая строгим Петром. Тот лишь поморщился и захлопнул перед свахой дверь.
-Ну, достаточно! И забудем об этом! - глава семейства, Федор Леонидович Лавров, ударил рукой по столу, глядя на дочь, Тамару. Та стояла у окна и следила взглядом за уходящей пожилой женщиной. Сватовство не состоялось, она не принадлежит никому, кроме родителей, юная, счастливая. Она не слышала страшных слов, что бросила старуха через плечо.
Мать, Елена, до последней минуты испуганно ожидавшая, что муж все-таки согласится на брак дочери с этим заезжим пижоном, который направил к ним нынче сваху, теперь вздохнула и, улыбнувшись, громко сказала:
-Может быть, чаю?
Сытный ужин, заманчиво-ароматный чай с имбирными, фигурными пряниками, мята, разносящая свой тонкий флюид по комнате, самовар, стоящий на столике рядом с хозяйкой дома - все было, как обычно.
Только ночью Федор Леонидович почувствовал себя дурно. Жена металась по дому, не зная, чем помочь мужу, а тот только стонал.
-За врачом надо! За врачом пошлите! - Лена трясла руку Петра, прислуживающего Федору Леонидовичу еще с молодости. - Бегом! Вот адрес!
Петя выскочил из дома и... провалился в пустоту. Небытие, отсутствие воздуха, чтобы дышать, тверди под ногами, чтобы добраться до нужного здания, да и самого мира вокруг, закружили его и поглотили, распылив на частицы космической пыли.
Часы в доме пробили двенадцать раз. Время без времени. Пустота, ноль, секунда, когда время перестает существовать. Перестали существовать и жильцы старенького дома. Он разом стал нежилым, брошенным, одиноко стоящим с прищуренными окнами. Федор Леонидович в тревожном бреду, его дочь, слуги, жена - все перенеслись в мир теней. Они стали пленниками дома, проживающими один и тот же день и не в силах ничего изменить.
Дом, располагающийся в одном из заманчивых районов города, продавался и покупался, но никогда в нем больше не зажигали свет. Проклятие изгоняло любого, кто попытается присвоить это здание себе. До поры до времени.
Петр так и не вернулся. Тамара каждый вечер стояла у окна со свечой, но слуга не приходил. Годы сменялись, стирая с улицы то один соседний дом, то другой. Бомба уничтожила дом Пряжниковых, к которым Тамара бегала еще девчонкой, а Лавровские хоромы стояли, как заговоренные. Потом окна затянуло дымкой строительной материи, декорации заменили обсыпающиеся стены. Рисованные окна сменили окна живые, впускающие в дом свежий, щекотливо-прохладный ветерок с набережной. Скорлупа времени надстроилась, внедрилась в панцирь проклятия, брошенный через плечо недовольной старухой.
-Что это с ним??- женский голос раздался совсем близко с ухом Жени, лежащего на полу.
-Споткнулся, кажется. Что-то не похож он на доктора! - Тамара удивленно рассматривала незнакомца.
-А если это все-таки врач? Отцу совсем плохо! - Евгений почувствовал, как его хлопают по щекам. - А-у! Придите в себя! Вы врач?
Женя медленно открыл глаза. Все кружилось.
-Я? Э...
Он замолчал, удивленно разглядывая обстановку. Изысканное убранство комнаты, женщины с чуть растрепанными прическами, склонившиеся над ним, их платья, которые Женька видел на картинках в исторических энциклопедиях.
-Где я? - услышал он свой голос.
-Извините за беспокойство! Вы у Лавровых. Вы же врач, вас Петр привел, не так ли?
Было, конечно, не так. Евгений вообще с трудом понимал, что происходит, как в заброшке могли оказаться все эти люди, сохраниться полностью обставленная комната. Но спорить не стал. Раз чудачки заинтересованы во враче, то он - врач.
-Да, вы правы. Врач. Что же вы, барышни, от меня хотите?
Две пары глаз расширились, губы вытянулись в трубочки, ресницы затрепетали.
Тамара схватила парня за руку.
-Пойдемте, надо срочно осмотреть отца.
Женя встал на ноги. Рука девушки была прохладной. Тонкие пальцы крепко держали его ладонь.
-Мы ждем вас уже... - Тамара замялась. Она уже потеряла счет дням. Постоянная темнота за занавесками окна, чужие, резкие звуки откуда-то снаружи и невозможность узнать, что происходит там, за дверьми и стеклами, парализовывала разум, заставляя терять связь с реальностью.
Лицо девушки, уставшее, бледное, полупрозрачное, почему-то казалось знакомым. Как будто Евгений знал ее давным-давно, потом этот образ стерся из памяти, в один момент улетучился, оставив лишь легкий намек на прежнее знакомство, а теперь снова начал приобретать очертания.
Тамара была красавицей. Таких Женька еще не встречал. Даже при той бледности, что наложила серый отпечаток на некогда румяные щечки девушки, хотелось все же раз за разом рассматривать ее лицо и находить в нем все больше прекрасного. Движения, мягкие, легкие, завораживали. То, как она поправляла волосы, падающие на плечи, вносило во все происходящее чуть больше тепла и очаровательной трепетности.
-Меня Евгением зовут, если что! - Женя торопливо шел за дочерью хозяйки. Она провела его в другую комнату. Здесь, на кровати, метался в бреду Федор Леонидович.
-Хорошо! Отец болен! Это началось внезапно, ночью.
-Этой ночью? - Женя старался не задумываться, что здесь происходит, просто приняв тот факт, что он попал в совершенно другой мир. С ним так иногда бывало, когда, не зная меры, он увлекался горячительными напитками...
-Этой? - Тамара опять смутилась. - Не знаю. Темно уже давно. Это какой-то кошмар! За окном вечная ночь, мы не можем выйти из дома. Как бы мы не старались, все равно оказываемся в своей комнате. Молчите! Я знаю, что это звучит, как бред, но это правда!
-Да я и молчу... Бывает со всеми...
Пришлось соврать, конечно. Ну, а что делать в такой ситуации, когда ты и сам оказался в компании этих сумасшедших, играющих в зажиточных обитателей старой Москвы...
Женя, как мог, осмотрел больного. Жар, испарина, выступившая на лбу, пятна по телу.
Пока он производил свои манипуляции, Тамара рассказывала ему о последнем дне перед болезнью отца.
-Папа просто переволновался! К нам приходила эта противная Раиса Петровна. Ну, вы, наверное, знаете, она знаменита сводничеством, или, как это вежливее звучит, сваха, что ли...
-Так-так! - Женя поддакивал, поправляя подушку у Федора Леонидовича. - Рассказывайте, я слушаю! Попить есть у вас? Дайте отцу-то!
Марья, кухарка, принесла стакан с водой.
-Ну, так вот. Она, эта Раиса Петровна о чем-то долго с папой разговаривала, он сначала смеялся, а потом вдруг стал кричать на нее, прогнал...
-А жених? - Мужчина вполуха слушал лепет Тамары. Он сразу понял, что творится с пожилым Федором. Краснуха, в своем самом ярком, жестоком всплеске, захватила старика, чье тело было слишком слабо, чтобы с легкостью перебороть "детскую" инфекцию. Но что делать, чем ему помочь, Женя, естественно, не представлял.
-А что жених? Я его и не знала. Отец был знаком с этим человеком. Его звали Прохором. Он был сыном владельца ткацкой мануфактуры.
Женя резко выпрямился.
-Прохор? Сын владельца...
...В каждой семье есть свои легенды. Была таковая и в семье Жени. Мать рассказывала, что давно, очень давно, ее предки занимались тканями. Они прославились своими товарами, переселились в Хамовники, став одними из влиятельнейших людей Хамовнической слободы. Но кто-то сделал так, чтобы их дело стало приходить в упадок. Болезни среди рабочих, плохой товар... Дело угасало, угасал и его владелец...
Евгений моргнул. Он резко обернулся и взглянул на Тамару. Понимание пришло резко, внезапно, словно вдруг лопнул стручок с семенами, осыпав незадачливого натуралиста черными горошинами воспоминаний.
Евгений, мужчина из 21 века, потерявшийся, распластанный жизнью, но прячущийся за маской неунывающего бездельника, оказался в той точке вселенной, времени и пространства, с которого началось все. Как будто именно он был тем Прохором, а не его потомком. Судьбы смешались; память, сыграв с Женей злую, жестокую шутку, заставляла его теперь смотреть на виновника бед собственного рода, терять голову при виде женщины, чей отец разорил, сровнял с землей ростки чужой жизни...
-У вашего отца, похоже, краснуха. Это не страшно, нужно просто сбивать температуру, пусть пьет побольше...
-Да? Вы так думаете? Хорошо! Спасибо! А сколько я вам должна? У меня есть немного денег...
-Да бросьте вы! У вас полно денег! Их столько, что вы уже ослепли от их блеска, не правда ли? - Женя зло смотрел на Тамару. Сейчас это был уже не тот неудачник, что бродил по улицам современного города. Перед девушкой стоял Прохор, но она этого не понимала.
-О чем вы говорите? -Тамара топнула ногой.
-Какая клевета! Молодой человек, вы забываетесь! - голос Елены заставил всех присутствующих в комнате вздрогнуть.
-Я точно знаю, что ваш отец причастен к разорению моей семьи. А я оказался недостаточно хорош, чтобы стать вашим супругом. Вы не помните того, кто танцевал с вами на празднике в честь Дня Рождения хозяина соседнего дома, вы запамятовали, быть может, кто встретился с вами взглядом, когда вы изволили декламировать то ужасное стихотворение... Вы все забыли. Действительно! Зачем я вам и вашему папеньке? Он прибрал к руками мои деньги, обманул, преступно разбогател. Мой отец мог бы разделаться с вашим семейством в два счета, рассказав правду, но он знал, как я влюблен в вас... Он предложил Федору Леонидовичу сделку. Наш брак в обмен на его молчание. Но Федор опять обманул его, высмеял и выгнал тогда Раису Петровну...
Женя, замерев, смотрел на себя в зеркало. Теперь он, сам того не желая, стал частью спектакля. Предок, униженный, обманутый и растоптанный, теперь возродился, встретившись со своим обидчиком. Пускай и через столько лет...
-Раиса прокляла нас, - вдруг тихо сказала стоящая поодаль кухарка.
-Что? - Тамара обернулась.
-Да, Петя потом рассказал мне, что она прокляла наш дом, когда уходила. Это было так страшно! Петя говорил, что у нее даже глаза бесовским огнем светились...
-И что же она сказала? - Женя усмехнулся.
-Я не помню, но, кажется, она пожелала, чтобы дом наш света белого невзвидел, чтобы в тлен мы превратились, не найдя покоя... Я не помню...
Ей самой стало страшно повторять слова старухи. Сказанные вслух, они обрастали смыслом, подтверждая реальность всего происходящего сейчас...
-Хватит, Марья! Принеси, лучше еще воды! - Тамара, ощущая дрожь в руках, обхватила себя за плечи. Елена молчала.
Они столько лет, день за днем, неприкаянными душами бродили по этому дому, страдая от невозможности помочь больному, а ведь это он и был виновен в случившемся. Кара, посланная на него, захватила в свою воронку всех, кто был рядом...
-Мои предки с тех пор так и "не встали на ноги", - Женя вздохнул. - Даже мне это не удалось, хотя столько времени прошло... Я неудачник. Таким был всегда. Ничего за душой. Как будто до сих пор нажитое утекает из рук к чужим людям. Знать, проклятие, посланное на ваш дом, и нам жизнь поломало...
-Это Петя, - Марья опустила глаза.
-Что Петя?
-Ну, он мне сказал, что в ответ на старухино проклятие сказал что-то. Вот и вернулось оно к тем, от кого исходило, ну, или от посланника, то есть Раисы Петровны...
Тамара с грустью смотрела на гостя. Их жизни, разминувшиеся когда-то давно, пересеклись в это странное, "безвременное" мгновение ночи, сегодня, когда за окном дождь сменился на липкий, назойливо летящий в глаза первый снег. Было ли так задумано или это случайность? Подарит ли это покой блуждающим душам Тамары и ее домочадцев?
-Нам суждено было встретиться...
Шепот Тамары отразился от старинного зеркала. В нем на миг мелькнул Петр, довольно кивнул и приложил руку к сердцу, склонившись чуть вперед.
-Прости нас!- девушка повернулась к Евгению. Тот в задумчивости смотрел на пламя свечи.
-Что?
-Прости нас. Меня, отца...
Женя немного помолчал, а потом тихо ответил:
-Знаешь, мама говорила мне, что, свеча отпугивает зло, что она манит к себе счастье, словно мотылька. но сохранить его так не просто! Вот он уже летит слишком близко, вот опалил крылья и упал на пол... Пусть что было, то останется в прошлом. Знать бы только, как мне жить в настоящем...
-Как свеча. Гори, согревая теплом тех, кто рядом с тобой. Так, как делал это, придя сюда. Я не знаю, что происходит там, за окнами, но верю, что твой мир примет тебя. Отпусти нас, дай прощение, позволь покинуть этот дом. Мы больше никогда не причиним вреда твоей семье...
Женя молча кивнул. Его вечерняя прогулка, таким странным образом продолжившаяся в стенах заброшенного дома, встреча с женщиной, которая бы могла стать его, блики прошлого, упавшие на настоящее... Пора было расставаться. Слова прощения были сказаны тихо, почти одними губами. но Тамара услышала их. Тени вздохнули и исчезли...
Ярким, выплеснувшимся на мокрый тротуар радужными лучами утром к заброшенному зданию подъехала бригада рабочих. Люди, громко переговариваясь, возводили строительные леса. Новый владелец, Евгений, приехал раньше всех. Он долго стоял на тротуаре, потом кивнул кому-то, словно прощаясь. В одном из окон мелькнула женская тень и растворилась во тьме.
-Что ты там увидел? - рядом с Женей остановилась его жена.
-Нет, ничего, Тома. Просто показалось...
Поделитесь записью с друзьями
Посмотреть ещё 8 фотографий
Посмотреть ещё 9 фотографий
Парящие ёлки
Посмотреть ещё 5 фотографий
Рисунки цветными карандашами от Christina Papagianni (Греция)
© 2008‒2024 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 26 103 170 человек
Следующая запись: ЖЕНЩИНА НА ДОРОГЕ - НЕ К ДОБРУ! Вы как хотите, а я считаю, что истинная леди на дороге сеет вокруг ...
Лучшие публикации