Мария Каллас.Письма из тишины.
Письмо первое
Ты не верил, что я могу умереть от любви. Знай же: я умерла. Мир оглох. Я больше не могу петь. Нет, ты будешь это читать. Я тебя заставлю. Ты повсюду будешь слышать мой пропавший голос - он будет преследовать тебя даже во сне, он окружит тебя, лишит рассудка, и ты сдашься, потому что он умеет брать любые крепости. Он достанет тебя из розовых объятий куклы Жаклин. Он за меня отомстит. Ему сдавались тысячами, десятками тысяч. Он отступил перед твоим медвежьим ухом, но он возьмет реванш. Нет, ты не оторвешься. Ты будешь пить до дна признания моего онемевшего от горя горла - голоса, отказавшегося прилюдно захлебываться обидой, посчитавшего невозможным оказаться во всеуслышание брошенной. Он был всесилен, Ари, и потому горд. Ари, он не перенес низости твоей пощечины. Он отступил, но знай - он не даст тебе покоя. Он отомстит за меня, за мой прилюдный позор, за мое теперешнее одиночество без ребенка, которого так поздно дал Бог и которого ты - Ари, ты! - заставил меня убить...
Письмо второе
Теперь я спрашиваю себя: как я могла дорожить тобой больше, чем им?! Тобой, даже не желавшим ходить на мои спектакли, смеявшимся над моей страстью переслушивать собственные записи! Тобой, совершенно не интересовавшимся моей жизнью, поленившимся даже прослушать запись моего дебюта из Arena di Verona, когда двадцать пять тысяч зрителей три с половиной часа, ополоумев от восторга, дышали мне в такт... Я спрашиваю себя, как я могла подчиняться тебе, как случилось, что я позволила распоряжаться мной, послушно снимала перед спектаклем линзы - линзы, без которых я ничего не видела! - лишь бы тебе угодить? Помнишь рассвет на яхте - сиреневое утро, когда ты поил меня из ладоней горьким греческим вином? Ты сказал тогда, что не знаешь мгновенья лучше. Боже, как ты убог. Я знала любовь больше той, что ты мне открыл. На свете был мой голос - голос, который все называли божественным и который ты слушал, пожевывая от скуки жвачку...
Письмо третье
Ари, на свете нет ничего прекраснее минуты, в которую я должна была начать петь - минуты испепеляющей мольбы толпы о рождающемся звуке. Клянусь, это больше сумасшедшей любви в волнах Эгейского моря, потому что они - они, Ари, - желали меня и тогда, когда ты от меня отрекся, и, если б ты что-то смыслил в великом понятии "театр", ты бы понял, что такое свести с ума двадцать пять тысяч зрителей за один вечер. Они сходили с ума от моей "Нормы", не понимая, что я пою о себе. Мне порой казалось, моя жизнь повторяет ее скорбную судьбу. Ари, я так же, как она, не жила, а служила Великому. И так же принесла ему в жертву все. Я ненавижу тебя, Ари. Ты заставил меня убить зародившуюся во мне надежду. Если бы он родился, ты бы не ушел к Жаклин. Даже если б ушел, мы бы остались вдвоем...
Письмо четвертое
Я все время думаю: почему мне все давалось с таким трудом? Моя красота. Мой голос. Мое короткое счастье... Если б ты знал, как трудно мне было вернуться петь после тебя... Добрые критики пытаются меня поддержать, злые кричат, что я потеряла голос в твоей постели. Плевать. Плевать, Ари, я была так счастлива с тобой... Ари, Каллас может мерить себя только меркой Каллас. И я прекрасно понимаю, что по этой мерке сегодняшняя я - никто...
Письмо пятое
Ты забыл: под окнами квартиры, где ты теперь кричишь мое имя, ты топал ногами, требуя, чтоб я оставила тебя в покое.
Ты забыл: ты был единственным мужчиной, которого я просила на себе жениться. Ты забыл, как мучил меня, как, скрипя зубами, дал согласие и как в машине у церкви сказал, усмехнувшись: "Ну что, добилась своего?" Ты думал, после этого унижения я стану твоей женой. Ты искренне удивлялся, почему я выскочила из машины и ушла. Ты забыл, Ари. Я - Мария Каллас. Неужели ты думал, я это прощу? Я три года была твоей любовницей. Ты три года отказывался на мне жениться, после чего не раздумывая отправился под венец с глупенькой вдовой бывшего президента, живущей исключительно обсуждением нарядов на приемах. Я знала: ты умрешь с ней от скуки. Ты не послушал меня, Ари. Теперь ты несчастен. Мне больно. Но я тебя не пущу.
Материнская любовь одерживала верх над ревностью - Мария плакала и обнимала детей. Это было потрясающе. Мария мало общалась с детьми до репетиций. Говорила, лучше не подпускать их слишком близко. Но на премьере она была с ними невозможно нежна. Невозможно. Как настоящая мать. Господи, как горько, что у нее не было детей..."
Леонард Бернстайн, дирижер: "Мы с Франко Дзеффирелли и Марией в 64 году делали 'Норму'. У нее были сильные проблемы с верхами, и я говорил ей, что она легко может избегнуть критики, транспонировав свою партию на пару тональностей вниз. Все равно большая часть публики ничего бы не заметила. Я просил ее об этом. Умолял быть благоразумной. Но она отказалась. 'Я не могу, - отвечала она, - я должна петь все, даже если это означает крах моей карьеры. Каллас должна петь партитуру так, как она написана'". Никто не мог ее переубедить. В результате на одном представлении на 'до' третьей октавы ее голос дал сбой и сорвался. Зал Гранд-Опера взвизгнул от ужаса. Оркестр остановился. До сих пор помню ужас в глазах музыкантов. Мария стояла на сцене совершенно белая. Минуту она смотрела в пол, потом подняла руку, прося о тишине, и затем, гордо вскинув голову, дала мне знак начать сначала. Она пела второй раз тот же пассаж. На этот раз все получилось. Я слышал, как в зале всхлипывали люди. Я сам не мог сдержать слезы. Какое фантастическое мужество. Фантастическое!"
Кики Мутсатсос, последний секретарь Онассиса: "...в июне 1977 года Мария Каллас нашла мой телефон и попросила организовать для нее поездку на могилу Аристотеля Онассиса. Как вы, наверное, знаете, Аристотель Онассис скончался за два года до этого, не пережив гибели своего единственного сына Александроса (узнав о его смерти, он поседел за одну ночь). Поездка была организована мною в течение двух месяцев, и 17 сентября 1977 года мы с Марией прилетели на остров Скорпиос, где находится фамильный склеп Онассисов.
Каллас прибыла на остров в непроницаемых черных очках и с букетом белых роз в руке. Когда мы дошли до склепа, она обернулась ко мне и презрительно проговорила: 'Уйдите. Я хочу прощаться с ним один на один'. Она пробыла в склепе около получаса. Всю обратную дорогу до аэропорта снова молчала. Лишь в самолете она сняла очки, повернула ко мне полные слез глаза и сказала: 'Вы знаете, у нас с Ари ничего не было в целом мире, кроме друг друга. Я всю жизнь пишу ему письма. Мы всего три года были вместе, но этого хватило на всю жизнь'. И после долгой паузы она добавила: 'Ничего. Осталось недолго. Скоро мы встретимся'. Она скончалась ровно через полгода после нашей поездки".
Здесь выдают
ставки
ставки
Поделитесь записью с друзьями
Посмотреть ещё 5 фотографий
Рисунки на домах - хороший способ оживить серые и скучные городские постройки
Посмотреть ещё 9 фотографий
Звёзды кино в детстве (часть 2)
Знакомства в Игнатово без регистрации бесплатно
Знакомства в Игнатово с мужчинами бесплатно
Знакомства в Игнатово для серьезных отношений и брака бесплатно
Знакомства в Игнатово с девушками с номерами телефонов бесплатно
Знакомства в Игнатово с женщинами кому за 35 без регистрации
Знакомства онлайн в Игнатово для взрослых бесплатно
Сайт секс знакомств в Игнатово бесплатно
© 2008‒2024 Социально‐развлекательная сеть «Фотострана». Пользователей: 25 502 732 человека
Следующая запись: Хорошие слова.
Лучшие публикации