Здесь выдают
ставки
ставки

Профессиональные сказки, или о чем нужно помнить психологу
Недавно болтала с коллегой о жизни, детях и клиентах. Она поздравила меня с очередным выходом книги «Сказочные истории глазами психотерапевта», написанную в соавторстве с Геннадием Малейчуком. И как-то мы перескочили на тему того, как любимые детские сказки влияют на жизнь.
– Посмотри на мою старшую дочь, - со смехом говорила коллега. – Готовит еду, убирает, моет посуду – в сущности, ведет хозяйство в нашей огромной семье. И никогда не ропщет. Как-то на три дня выпала – все взвыли: еды нет, в мойке – гора посуды, никто ничего не может найти, везде беспорядок… А знаешь, какая у нее в детстве была любимая сказка? Угадай!
Я, конечно, пожала плечами – откуда мне знать! Какая из меня гадалка :)
– «Федорино горе», - торжествующе сказала коллега. –Просила его читать по сто раз на дню. И вот оно счастье – моет и моет, наводит и наводит порядок в доме.
Конечно, мы посмеялись, а позже я задумалась – влияет ли любимая детская сказка на наше профессиональное поведение? И так как коллега была рядом, а у меня лишь на прошлой неделе аспирантка защитила диссертацию, из-за чего мой мозг по-прежнему продолжает работать в терминах «гипотез», «доказательств» и «факторов», я спросила, какую сказку она в детстве любила больше всего.
–Польскую сказку «Ученик смерти», - мгновенно ответила коллега. – Идея там такая – парень спас саму Смерть, и она научила его ремеслу врача и подарила способность исцелять тех, у кого она стоит в ногах, предупредив, что если она в изголовье – у человека нет шансов. Но он несколько раз нарушил ее наказ, «обхитрив» ее – поменял местами изголовье и ноги. Так он спас трёх человек.
Профессиональные сказки или о чем нужно помнить психологу
Тогда смерть отвела его в пещеру и показала, что у каждого человека есть своя свеча. Когда она догорает – его жизнь заканчивается. Продляя другим жизнь, он делает это за свой счет – его свеча жизни укорачивается… И пламя его свечи едва-едва колебалось – он отдал часть своих жизненных сил спасенным людям. Ему лишь нужно было перелить воск обратно – и его жизнь бы продолжилась, но эти люди бы умерли. И парень отказался, сказав смерти, что ни о чём не жалеет, и, будь у него еще одна жизнь, пошел бы тем же путём. Смерть коснулась его глаз, и они навеки закрылись…
Эта история меня потрясла до дрожи. Очень метафорично и сильно в ней описывалась наша профессиональная деятельность. Ведь часы, проведенные с клиентами, складывающиеся в недели, месяцы и годы – это и есть наша жизнь. Мы проводим ее рядом с теми, кто доверил нам свою беду, свою боль, свой страх, стыд, сомнения. И мы пытаемся помочь Другому, иногда забывая, что время – это единственный невосполнимый ресурс, что не всем можно помочь и что иногда нам нужен кто-то, кто бы отвел нас в пещеру и показал нам «свечу нашей жизни».
Почему я об этом задумалась? Потому что много коллег самоотверженно работают , забывая о себе. Я слышу истории психологов из Украины, помогающих семьям военных из АТО. Я вижу коллег из Беларуси, работающих по 50-60-70 часов в неделю. Я удивляюсь коллегам из России, колесящим и летающим по разным городам и весям, забывшим, что такое «спать в своей постели». И легко бы всё было свести к жадности и непроработанности, отсутствию личной терапии и супервизии… Но многие из них работают за копейки. Их труд можно смело называть альтруистическим – потому есть случаи, где по-другому никак нельзя не объяснить помогающую мотивацию.
Я не претендую на обобщение. Все психологи – разные. Я просто думаю, размышляю и делюсь этим с Вами. Потому что мне очень нравятся структурированные коллеги с хорошими границами, спокойные и бесстрастные, имеющие ответы на каждый вопрос. И при этом я очень люблю и своих коллег, которые готовы прийти на помощь не только друзьям, но и клиенту в любое время суток (…она в серьезном кризисе, и я разрешила ей звонить в любое время, если понадобится), готовы снижать цену (… я понимаю, что это про границы, но он мальчик, ему 19 лет, и я готова помогать ему за символическую плату), щедро делятся знаниями (… да, этот семинар был просто безумно дорогим, но я с удовольствием поделюсь с вами материалами)…
Наша профессия держится и на тех, и на других. Одни – «стражи порядка»: блюдут границы, отстаивают правила, создают ритуалы. Другие – страстные, горячие, верят в свое предназначение, готовы, как миссионеры, везти психотерапию в Африку и Азию, помогать тем, кто ищет помощи. Вспоминается и Эрих Фромм, старавшийся, чтобы психотерапия была доступна не только богачам, и Фрейд, бескорыстно помогавший обедневшим пациентам, и Мари Бонапарт, выкупившая Фрейда у нацистов… Никто их ни о чем не просил. Они, как Ученик Смерти из польской сказки, считают это своим профессиональным долгом.
Я задумалась о нашей профессии, попав в больницу. Мне было так сложно остановиться, потому что я обещала коллегам… обещала клиентам… обещала слушателям… дипломникам… магистрантам… аспирантам… Но вот я выключилась – а ж?
Недавно болтала с коллегой о жизни, детях и клиентах. Она поздравила меня с очередным выходом книги «Сказочные истории глазами психотерапевта», написанную в соавторстве с Геннадием Малейчуком. И как-то мы перескочили на тему того, как любимые детские сказки влияют на жизнь.
– Посмотри на мою старшую дочь, - со смехом говорила коллега. – Готовит еду, убирает, моет посуду – в сущности, ведет хозяйство в нашей огромной семье. И никогда не ропщет. Как-то на три дня выпала – все взвыли: еды нет, в мойке – гора посуды, никто ничего не может найти, везде беспорядок… А знаешь, какая у нее в детстве была любимая сказка? Угадай!
Я, конечно, пожала плечами – откуда мне знать! Какая из меня гадалка :)
– «Федорино горе», - торжествующе сказала коллега. –Просила его читать по сто раз на дню. И вот оно счастье – моет и моет, наводит и наводит порядок в доме.
Конечно, мы посмеялись, а позже я задумалась – влияет ли любимая детская сказка на наше профессиональное поведение? И так как коллега была рядом, а у меня лишь на прошлой неделе аспирантка защитила диссертацию, из-за чего мой мозг по-прежнему продолжает работать в терминах «гипотез», «доказательств» и «факторов», я спросила, какую сказку она в детстве любила больше всего.
–Польскую сказку «Ученик смерти», - мгновенно ответила коллега. – Идея там такая – парень спас саму Смерть, и она научила его ремеслу врача и подарила способность исцелять тех, у кого она стоит в ногах, предупредив, что если она в изголовье – у человека нет шансов. Но он несколько раз нарушил ее наказ, «обхитрив» ее – поменял местами изголовье и ноги. Так он спас трёх человек.
Профессиональные сказки или о чем нужно помнить психологу
Тогда смерть отвела его в пещеру и показала, что у каждого человека есть своя свеча. Когда она догорает – его жизнь заканчивается. Продляя другим жизнь, он делает это за свой счет – его свеча жизни укорачивается… И пламя его свечи едва-едва колебалось – он отдал часть своих жизненных сил спасенным людям. Ему лишь нужно было перелить воск обратно – и его жизнь бы продолжилась, но эти люди бы умерли. И парень отказался, сказав смерти, что ни о чём не жалеет, и, будь у него еще одна жизнь, пошел бы тем же путём. Смерть коснулась его глаз, и они навеки закрылись…
Эта история меня потрясла до дрожи. Очень метафорично и сильно в ней описывалась наша профессиональная деятельность. Ведь часы, проведенные с клиентами, складывающиеся в недели, месяцы и годы – это и есть наша жизнь. Мы проводим ее рядом с теми, кто доверил нам свою беду, свою боль, свой страх, стыд, сомнения. И мы пытаемся помочь Другому, иногда забывая, что время – это единственный невосполнимый ресурс, что не всем можно помочь и что иногда нам нужен кто-то, кто бы отвел нас в пещеру и показал нам «свечу нашей жизни».
Почему я об этом задумалась? Потому что много коллег самоотверженно работают , забывая о себе. Я слышу истории психологов из Украины, помогающих семьям военных из АТО. Я вижу коллег из Беларуси, работающих по 50-60-70 часов в неделю. Я удивляюсь коллегам из России, колесящим и летающим по разным городам и весям, забывшим, что такое «спать в своей постели». И легко бы всё было свести к жадности и непроработанности, отсутствию личной терапии и супервизии… Но многие из них работают за копейки. Их труд можно смело называть альтруистическим – потому есть случаи, где по-другому никак нельзя не объяснить помогающую мотивацию.
Я не претендую на обобщение. Все психологи – разные. Я просто думаю, размышляю и делюсь этим с Вами. Потому что мне очень нравятся структурированные коллеги с хорошими границами, спокойные и бесстрастные, имеющие ответы на каждый вопрос. И при этом я очень люблю и своих коллег, которые готовы прийти на помощь не только друзьям, но и клиенту в любое время суток (…она в серьезном кризисе, и я разрешила ей звонить в любое время, если понадобится), готовы снижать цену (… я понимаю, что это про границы, но он мальчик, ему 19 лет, и я готова помогать ему за символическую плату), щедро делятся знаниями (… да, этот семинар был просто безумно дорогим, но я с удовольствием поделюсь с вами материалами)…
Наша профессия держится и на тех, и на других. Одни – «стражи порядка»: блюдут границы, отстаивают правила, создают ритуалы. Другие – страстные, горячие, верят в свое предназначение, готовы, как миссионеры, везти психотерапию в Африку и Азию, помогать тем, кто ищет помощи. Вспоминается и Эрих Фромм, старавшийся, чтобы психотерапия была доступна не только богачам, и Фрейд, бескорыстно помогавший обедневшим пациентам, и Мари Бонапарт, выкупившая Фрейда у нацистов… Никто их ни о чем не просил. Они, как Ученик Смерти из польской сказки, считают это своим профессиональным долгом.
Я задумалась о нашей профессии, попав в больницу. Мне было так сложно остановиться, потому что я обещала коллегам… обещала клиентам… обещала слушателям… дипломникам… магистрантам… аспирантам… Но вот я выключилась – а ж?

Следующая запись: Ничего не жди — и не расстроишься. Пол Гэллико
Лучшие публикации