
Владимир Набоков
Под тонкою луной, в стране далекой, древней,
так говорил поэт смеющейся царевне:
Напев сквозных цикад
умрет в листве олив, погаснут светляки на гиацинтах смятых, но сладостный разрез твоих продолговатых атласно-темных глаз,
их ласка, и отлив чуть сизый на белке,
и блеск на нижнем веке,
и складки нежные над верхнею,- навеки останутся в моих сияющих стихах,
и людям будет мил твой длинный взор счастливый, пока есть на земле цикады и оливы и влажный гиацинт
в алмазных светляках.
Так говорил поэт смеющейся царевне под тонкою луной, в стране далекой, древней…
Под тонкою луной, в стране далекой, древней,
так говорил поэт смеющейся царевне:
Напев сквозных цикад
умрет в листве олив, погаснут светляки на гиацинтах смятых, но сладостный разрез твоих продолговатых атласно-темных глаз,
их ласка, и отлив чуть сизый на белке,
и блеск на нижнем веке,
и складки нежные над верхнею,- навеки останутся в моих сияющих стихах,
и людям будет мил твой длинный взор счастливый, пока есть на земле цикады и оливы и влажный гиацинт
в алмазных светляках.
Так говорил поэт смеющейся царевне под тонкою луной, в стране далекой, древней…

Следующая запись: Легкое дыхание Весны!
Лучшие публикации